3 июня, 2013

Правовые проблемы применения сил и средств ВКО

В настоящее время космическая деятельность страны регламентируется постановлением правительства РФ от 20 августа 2001 г. № 587, утвердившим федеральную целевую программу «Глобальная навигационная система», постановлением правительства РФ от 25 августа 2001 г. № 626 «О мерах по обеспечению государственной поддержки развития и функционирования гражданской спутниковой связи и вещания государственного назначения», Федеральной космической программой России на 2006–2015 гг. (ФКП-2015), Стратегией развития ракетно-космической промышленности до 2015 г. и Концепцией развития пилотируемой космонавтики на период до 2040 г.

Правительству РФ в марте 2012 г. представлен проект Стратегии развития космической деятельности России до 2030 г. и на дальнейшую перспективу. Реализация данных документов позволит России сделать существенный шаг в совершенствовании космической деятельности, включая ее международную и военную составляющие.

В этих условиях целесообразно рассмотреть также правовые аспекты создания и боевого применения систем (комплексов) предупреждения о ракетном нападении (ПРН), контроля космического пространства (ККП), которые являются важнейшими составными элементами системы ВКО.

Сложившаяся к началу 1970-х гг. нормативно-правовая база позволяла осуществлять развитие этих систем (комплексов) практически без каких-либо осложнений. Существование единого государства, на территории которого размещалась группировка сил и средств ракетно-космической обороны (РКО), наличие четких нормативно-правовых документов, определяющих их создание и применение, служили фундаментальной основой для их использования при решении поставленных задач.

С образованием Союза Независимых Государств (СНГ) примерно в течение года принципиальных изменений в международно-правовых аспектах применения указанных выше систем (комплексов) не происходило. Впоследствии системы ПРН и ККП оказались в достаточно тяжелом положении.

Часть средств надгоризонтного обнаружения (НГО) СПРН осталась за пределами РФ – в Латвии, Украине, Казахстане и Азербайджане. Оптико-электронный комплекс (ОЭК) системы ККП оказался на территории Таджикистана. Однако эти средства оставались организационно в составе единой СПРН и в режиме автоматического функционирования выдавали соответствующую информацию на ее командные пункты. Боевая задача войсковых формирований, на вооружении которых находились системы ПРН и ККП, также оставалась неизменной.

Но амбиции независимых государств СНГ непомерно росли. Появилась четкая тенденция отхода от принципов и договоренностей Беловежского соглашения (единое экономическое и финансовое пространство, единое правовое и военное пространство, объединенные вооруженные силы и др.). Страны Балтии категорически поставили вопрос о выводе ВС РФ с их территории. Украина потребовала под свою юрисдикцию средства (РЛС НГО) ПРН, расположенные в Севастополе и Мукачеве, Казахстан – на Балхаше. Потребовали прекращения строительства новых РЛС НГО Латвия и Украина. Резко обострились отношения между странами СНГ по вопросам обеспечения боевой готовности и функционирования средств ПРН и ККП, находящихся за пределами РФ.

Право как система социальных норм и отношений, охраняемых силой государства, в общем случае обусловлено экономическим строем общества, его социально-политической структурой, испытывает влияние исторических традиций, господствующих идеологий и не может быть выше, чем культурное развитие общества. Учитывая, что в те годы в странах СНГ господствовали в основном крайне националистические идеологии, в некоторых странах и прежде всего в Латвии и на Украине стали проявляться очень сильные экстремистские тенденции против нахождения на их территориях средств ПРН.

Эти тенденции порой проявлялись в острой форме и вынудили руководство РФ принять решительные меры по изысканию возможности для проведения организационно-тактических, инженерно-технических, специальных мероприятий, направленных на обеспечение полной автономии повседневной жизни и деятельности войсковых формирований.

Осуществлялось это при отсутствии необходимого правового поля, а государственные органы и местная администрация не только не оказывали содействия в разрешении кризисных ситуаций, а своим безразличием и бездействием провоцировали действия противников размещения средств ПРН в данном регионе.

К началу 1993 г. правовые аспекты применения СПРН и СККП вышли на уровень международного права. Появилась необходимость в разработке международных соглашений, причем конкретно по каждому средству (комплексу) ПРН и ККП, находящемуся за пределами России.

Этот процесс, который на первый взгляд должен быть достаточно простым (учитывая то, что основных его участников связывали многолетняя совместная учеба и военная служба, другие неформальные отношения), оказался весьма сложным и длительным. После многолетних дискуссий на различных уровнях определенное согласие было достигнуто. В настоящее время международно-правовые аспекты применения сил и средств ПРН и ККП определяют следующие документы.

Отдельный оптико-электронный узел в г. Нурек
Фото: Алексей МАТВЕЕВ

«Соглашение о средствах СПРН и СККП» (июль 1992 г.), которое заключили все государства – бывшие союзные республики, за исключением Грузии, Латвии, Литвы и Эстонии. «Соглашение…» носит общий характер и определяет, что термин «средства СПРН» означает функционально и информационно связанные в единую систему средства наземного базирования, размещенные на территориях государств-участников.

Предусматривается: «Государства – участники «Соглашения…» не допускают действий, препятствующих боевому функционированию средств СПРН в единой системе» (статья 3), «Управление боевым функционированием средств СПРН осуществляется централизованно с КП этой системы» (статья 4) и «Государства – участники «Соглашения…» сотрудничают при решении вопросов о дальнейшем развитии СПРН» (статья 5).

Определено, что выходной информацией СПРН и СККП обеспечиваются все государства-участники и она не может быть передана государствам, не участвующим в «Соглашении…», без согласования со всеми государствами-участниками.

Однако ст. 2 «Соглашения…» гласит: «…средства СПРН и СККП являются собственностью государств, на территории которых они размещаются». Это позволяет сделать вывод о том, что в случае войны система останется единой, если государства объединятся в военный союз. Государства, не желающие участвовать в войне, средства ПРН и ККП, расположенные на их территориях, могут отключить, а при отсутствии нейтралитета могут передавать получаемую информацию противоположной стороне. Таким образом, данное «Соглашение…» пригодно исключительно для мирного времени и не более.

30 января 2001 г. президент Украины подписал Закон о ратификации украино-российского соглашения о средствах систем ПРН и ККП. В законе определялись общие принципы использования средств СПРН и СККП, размещенных на территории Украины и России, в частности определялся порядок функционирования РЛС НГО в Мукачеве и Севастополе, их финансирования и возможной модернизации. Украина обязалась поддерживать постоянную готовность РЛС и предоставлять информацию о ракетной и космической обстановке на КП СПРН, а Россия – передавать украинской стороне информацию предупреждения и о космической обстановке в целом. Однако по истечении некоторого времени украинская сторона практически самоустранилась от выполнения своих обязательств и РФ денонсировала указанное соглашение в январе 2008 г.

По «Соглашению между правительством РФ и правительством Республики Казахстан о порядке содержания и использования узла Балхаш СПРН, расположенного на территории Республики Казахстан» от 14.12.94 г. данный радиотехнический узел (РТУ) является собственностью Республики Казахстан (ст. 2 п. 1). Право собственности на недвижимое и движимое имущество, созданное, приобретенное и поставленное на РТУ после 31 августа 1991 г., принадлежит стороне, осуществляющей финансирование его создания, эксплуатацию и ремонт. Распоряжение недвижимым и движимым имуществом (ст. 4 п. 2), переданным РФ в пользование, выслужившим установленные амортизационные сроки эксплуатации и подлежащим списанию, осуществляется Государственным комитетом Республики Казахстан по государственному имуществу по согласованному представлению МО РФ и МО Республики Казахстан.

25 января 2002 г. президентами России и Азербайджана было подписано «Соглашение о статусе Габалинской РЛС», в соответствии с которым РЛС арендуется РФ на 10 лет с выплатой 7 млн. долл. ежегодно и 31 млн. долл. компенсации за использование РЛС в период с 4 июля 1997 г. по 31 декабря 2001 г. За поставку электроэнергии выплачивалось около 6 млн. долл., продовольствия и оказания других услуг – порядка 30 млн. долл. РЛС предполагалось использовать только в информационно-аналитических целях и Баку имел право контролировать ее функциональное предназначение. Баку обеспечивался выходной информацией РЛС в соответствии с отдельным соглашением. Противовоздушная оборона РЛС осуществлялась Азербайджаном и личный состав не должен был превышать 1500 человек.

Таким образом, за 10 лет только аренды Россия выплатила около 430 млн. долларов. Не целесообразнее ли было развернуть новую РЛС НГО взамен Габалинской для контроля южного СВКН на территории РФ? Тем временем аппетиты официального Баку росли. Азербайджан потребовал арендную плату за станцию более 300 млн. долларов и Россия с 10 декабря 2012 г. была вынуждена отказаться от предлагаемых услуг.

В 1990-х гг. в Латвии (н.п. Скрунда) с большой помпой взорвали недостроенный «Дарьял», не представлявший никакой военной угрозы
Фото: Алексей МАТВЕЕВ

Судьба РЛС НГО в районе Барановичей также весьма сложна. Это был своего рода ответ СССР на развертывание в Европе американских БРСД типа «Першинг-2». Строительство РЛС началось в 1985 г., но в 1987-м был подписан советско-американский Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности и БРСД из Западной Европы вывели, а строительство РЛС приостановили.

После закрытия РЛС НГО в Скрунде северо-западное ракетоопасное направление оголилось, и тогда вспомнили о РЛС НГО в Барановичах. В 1995 г. Россия и Беларусь подписали соглашение, согласно которому земля и все сооружения были переданы российской стороне в аренду сроком на 25 лет. 1 октября 2003 г. РЛС НГО в районе Барановичей заступила на боевое дежурство.

Согласно «Соглашению между правительством Российской Федерации и правительством Республики Таджикистан о передаче в собственность Российской Федерации оптико-электронного узла «Нурек» системы ККП и порядке его функционирования» (9 июня 2006 г.) таджикская сторона передает в собственность РФ РТУ «Нурек» сроком на 49 лет. РФ обязуется использовать узел по его целевому назначению без ущерба суверенитету, безопасности, политическим, научно-техническим и экономическим интересам Республики Таджикистан.

«Таджикская сторона обеспечивает узел «Нурек» электроэнергией, каналами связи, топливом, водой и другими услугами с оплатой по ставкам и тарифам, предусмотренным для ВС Республики Таджикистан» (ст. 5). Финансирование работ по обеспечению функционирования узла «Нурек», его совершенствованию и развитию, а также выделение необходимых материальных средств осуществляется РФ, «…информационные ресурсы, полученные в результате использования узла «Нурек» являются собственностью Российской стороны. Они могут быть переданы Таджикской стороне» (ст. 14).

В соглашении не говорится о том, как решаются задачи противовоздушного прикрытия, наземной охраны и обороны, радиоэлектронной защиты данного РТУ в различных условиях обстановки.

Таким образом, можно сказать, что в настоящее время международная правовая база создания и применения систем (комплексов) ПРН и ККП, расположенных за пределами РФ, находится на этапе разработки, заложена только ее первичная основа. Существующие соглашения не гарантируют функционирование средств (комплексов) ПРН и ККП, находящихся за пределами РФ в сложных условиях военно-политической обстановки. Не определяют порядок и ответственность сторон при выходе из существующих договоров. Не решены вопросы обеспечения противовоздушного прикрытия средств, их наземной охраны и обороны, электромагнитной совместимости и другие, которые могут стать основой противоречий и проблем развития и применения систем ПРН и ККП в составе системы ВКО.

Отсутствие международных нормативно-правовых документов, однозначно определяющих обязанности сторон по применению систем (комплексов) ПРН и ККП, находящихся за пределами РФ, приводит к тому, что в настоящее время Россия односторонне осуществляет эксплуатацию комплексов вооружения, являющихся собственностью других государств, которые самоустраняются от взятия на себя каких-либо обязательств.

В сложившейся обстановке осуществляются вынужденное выключение средств, переход на режим функционирования с пониженной (до 25%) мощностью, доставка всех необходимых для эксплуатации материально-технических средств из России только авиатранспортом. Это приводит к увеличению расходов на их содержание на один-два порядка по сравнению с аналогичными средствами на территории России. Четыре-пять лет эксплуатации комплексов СПРН и СККП в странах ближнего зарубежья может стоить новой РЛС НГО на территории России.

В настоящее время взаимоотношения между государствами – бывшими союзными республиками не отличаются высокой стабильностью и предсказуемостью. Это касается межгосударственных отношений в целом и отношений в военно-политической области. Следовательно, нельзя быть полностью уверенным в том, что те государства, на территории которых расположены средства СПРН, не предпримут каких-либо действий, направленных на срыв их нормального функционирования. В этом случае боевые возможности второго эшелона СПРН резко снизятся и она не сможет решать возложенные на нее задачи в полном объеме.

Но обнаружение пусков ракет, проверка их соответствия заявленным целям пуска, определение параметров их траекторий, обнаружение фактов боевого применения ракет и определение государства, их применившего, оценка угрозы падения головных частей на территории тех или иных государств позволяют своевременно предоставить ООН информацию о распространении, испытаниях, развертывании и боевом применении ракетного оружия странами мира.

Эта информация также будет способствовать решению проблемы совместного уменьшения угрозы. Кроме того, для предотвращения войн и сдерживания агрессоров от их развязывания против Российской Федерации и других стран на ВС РФ возлагается задача своевременного вскрытия готовящегося вооруженного нападения или угрожающего развития ситуации и предупреждения о них военно-политического руководства страны.

Противоречие может быть разрешено путем создания национальной системы ПРН России. Такая задача в свое время ставилась. Но она была поставлена в ведомственном документе, который не распространяется на другие сферы управленческой деятельности. Введение должности генерального конструктора национальной СПРН и назначение на нее члена Совета генеральных и главных конструкторов Сергея Боева вселяет уверенность, что названная проблема будет решена в ближайшее время.

Появление в СПРН космического эшелона приводит к необходимости определения его международного статуса. Кроме того, неоднозначность в правовых документах порождает проблему безусловного выполнения боевой задачи по обнаружению БР и КА в сложной радиоэлектронной обстановке.

В современных условиях агрессия возможна с помощью средств воздушно-космического нападения, поэтому целесообразно создавать единую национальную систему предупреждения о воздушном, ракетном и космическом нападении (СПВРКН), важнейшим элементом которой должна быть КС ПРН. СПВРКН как единая национальная система нуждается в четком правовом определении ее статуса, роли и места в общей системе обеспечения национальной безопасности страны, которые должны быть закреплены соответствующими законодательными актами РФ. Для КС ПРН необходимо закрепить следующие наиболее важные международно-правовые положения:

право на выведение КА орбитальной группировки (ОГ) ПРН с любыми бортовыми источниками энергии на орбиты, в точки (районы) космического пространства, которые требуются для обеспечения военной безопасности страны;

воспрещение физического и других видов воздействия на КА ОГ (действующие и резервные) системы ПРН;

воспрещение постановки помех обнаружителям, размещенным на борту КА, и каналам связи, по которым передается разведывательная информация.

В том случае, если какое-либо из государств своими действиями будет затруднять развертывание ОГ КА и нормальное функционирование КС ПРН, целесообразно предусмотреть в международных правовых документах штрафные санкции, применяемые к государству-нарушителю мировым сообществом (ООН) или потерпевшей стороной.

В последние годы в международном сотрудничестве в области ПРН обозначилась тенденция, которая может сыграть важную роль в обеспечении стратегической стабильности при минимальном уровне стратегических наступательных вооружений и создании реальных предпосылок для прекращения гонки вооружений в области ракетно-космического оружия, ограничении его распространения.

В 1993 г. были достигнуты первые договоренности между президентами России и США по созданию совместного Центра обмена данными (ЦОД) от систем раннего предупреждения (СРП) и уведомления о пусках ракет. В 2004 г. президентами Владимиром Путиным и Биллом Клинтоном был подписан российско-американский Меморандум о создании этого ЦОДа в Москве, предусматривающий «…создание условий для подготовки и обслуживания единой базы данных по многостороннему режиму обмена уведомлениями о пусках баллистических ракет и космических ракет-носителей».

Одновременно предполагался обмен информацией по пускам БР третьих государств, которые могли бы представлять прямую угрозу сторонам или могли бы создать неясную ситуацию и привести к неправильному толкованию целей пусков космических ракет-носителей.

В меморандуме достаточно четко были определены сведения, которыми предполагалось обмениваться сторонам: время и место старта, класс ракет, время и точки падения, азимут запуска. Это создавало основу для оценки и прогнозирования ракетных угроз.

Владимир Путин предложил придать ЦОДу функцию немедленной засечки факта старта и обмена информацией о нем. Одновременно последовало предложение о подключении к этой системе РЛС нового поколения высокой заводской готовности (ВЗГ) и создании аналогичного центра в Брюсселе для придания системе многостороннего характера в контексте НАТО.

В настоящее время еще много сложностей и неясных вопросов относительно деятельности ЦОДа, но первый шаг бывших противников по холодной войне в обеспечении стабильности в мире сделан. Следует также отметить, что в силу различных оперативно-тактических характеристик систем ПРН и предупреждения о ракетно-ядерном ударе (ПРЯУ) полная симметрия при обмене информацией о запусках ракет невозможна. Но обе стороны в равной степени заинтересованы в обладании всей информацией об обнаруженных ракетах, если, конечно, не вынашивается замысел нанесения упреждающего ракетно-ядерного удара.

В условиях обозначившегося кризиса процесса нераспространения ракетно-ядерного оружия дальнейшее согласованное развитие и расширение возможностей СРП очень необходимо. Взаимные усилия должны увеличить информационные возможности СРП в целях контроля всех территорий, на которых может размещаться или появляться ядерное оружие со средствами доставки, и акваторий морей и океанов, в которых могут появиться ракетно-ядерные силы морского базирования. К числу получателей информации от совместного ЦОДа от СРП в перспективе могут присоединиться и другие страны, прежде всего ядерные державы.

Это позволит им ощущать себя более уверенно в возможных кризисных ситуациях и избежать неадекватных действий. Необходимо провести всестороннюю оценку ракетно-ядерных угроз (а не ссылаться на угрозы от «стран-изгоев») для организации контроля над всеми районами возможных стартов ракет и ракетоопасными направлениями. Если потенциальные (реальные, а не вымышленные) угрозы будут выявлены, то за этим последуют практические шаги по развитию СРП. В противном случае это убережет от излишних огромных материальных затрат на разработку и создание такой системы и будет способствовать принятию разумных решений при создании средств ПРО.

Целесообразно вспомнить и о первой российско-американской программе RAMOS (Russian-American Observation Satellite System), существовавшей в период с 1992 по 2004 г. Основной целью программы было получение новых данных о подстилающих фонах Земли, необходимых для калибровки бортовой аппаратуры перспективных КА обнаружения стартов БР. В рамках программы предполагалось:

осуществлять съемку различных подстилающих поверхностей с высоким пространственным, спектральным, временным, температурным и геометрическим разрешением с целью исключения влияния подстилающего фона Земли на формирование ложной информации;

вести одновременное наблюдение за одними и теми же объектами (районами) с двух КА (российского ROS и американского AOS) для оценки уровня калибровки бортовой аппаратуры КА, качества проводимых съемок и эффективности используемых алгоритмов обработки информации.

Запуск КА ROS и AOS планировалось провести в 2004–2005 гг. Срок активного существования КА должен был составить 2–5 лет. Но в 2004 г. МО США отказалось финансировать программу, и она была закрыта.

КА обнаружения стартующих БР и разведки вносят определенную стабильность в отношениях государств, уменьшая вероятность применения ракетно-ядерного оружия. Если разрушить сложившуюся систему контроля, то взаимные опасения и подозрения могут усилиться и в конечном итоге привести к катастрофе. В то же время проблема сдерживания остается одной из важнейших, и она не может быть решена без системы ВКО.

Однако необходимо учитывать, что шаткое равновесие, которое в настоящее время сложилось в ОКП, может быть нарушено. В августе 2010 г. США приняли новую национальную космическую политику, которая предполагает непосредственное силовое воздействие на наземные элементы КС других государств и на КА, находящиеся на орбитах, и стали активно совершенствовать космическое оружие. Китай и Индия приступили к разработке лазерного и кинетического антиспутникового оружия.

Вряд ли останутся безучастными к подобным инициативам другие страны, имеющие выход в космос, а Япония еще в 2007 г. приступила к рассмотрению законопроекта, разрешающего работы по созданию спутников для обеспечения обороны и национальной безопасности. По мнению многих экспертов, баланс сил в космическом пространстве может скоро существенно измениться.

Таким образом, независимо от того, по какому пути пойдет дальнейшее развитие одного из важнейших элементов системы ВКО – системы предупреждения о ракетном нападении (национальной или международного сотрудничества), необходимо наращивать усилия военно-политического руководства страны в целях решения всех нормативно-правовых аспектов развития и применения отдельных элементов и системы ВКО в целом. При этом опираться на положение о том, что система ВКО – оборонительная система, призванная обеспечить национальную и военную безопасность нашей страны.