1 января, 2003

«Маршал военного щита»

В конце 1940-х — начале 1950-х годов дорога для создателей и испытателей ракет не была зеленой улицей. Большинство как гражданских, так и военных специалистов относились к этому оружию весьма скептически. И как никогда многое зависело от тех, кто не только непосредственно принимал участие в работах по созданию ракетного оружия, но и тех, кто по долгу службы был обязан его испытывать и принимать на вооружение — работников военных представительств и полигонов. Можно сказать, что в этом нашей зенитной ракетной технике удивительно повезло, потому что у ее истоков оказался такой всесторонне одаренный человек как Павел Николаевич Кулешов.

ОБРАЗЕЦ служения Отечеству — жизненный путь этого человека точнее всего можно охарактеризовать именно этими словами. В 1926 г. Павел Кулешов, едва достигнув 18-летнего возраста, избрал путь военного. В 1929 г. окончил Томскую артиллерийскую школу, в 1938 г. — Военную академию им. Ф. Э. Дзержинского, в 1941 г. — Военную академию Генерального штаба.

Войну он прошел «от звонка до звонка». В первые ее месяцы Кулешов работал в Главном управлении тыла Красной Армии. В октябре 1941 г. ему было поручено возглавить оперативные группы гвардейских минометов «Катюша», применявшихся на Северо-Западном и Волховском фронтах. В те напряженные для страны дни «Катюши» наносили огненные удары по самым важным объектам врага. Боевые дела энергичного и грамотного командира были замечены, и в июле 1943 г. Кулешов назначается заместителем командующего гвардейскими минометными частями Красной Армии, а в августе 1944 г. — заместителем начальника штаба артиллерии Красной Армии.

Отгремели фронтовые годы. Начинавшая создаваться и поступать на вооружение ракетная техника востребовала грамотных командиров и военных инженеров. В свою очередь, для их подготовки требовались не менее грамотные и талантливые преподаватели. Словом, новым местом службы Кулешова явилась его бывшая «альма-матер» — академия им. Дзержинского, где он на несколько лет стал начальником факультета, заместителем начальника академии по учебной и научной работе.

В начале 1952 г. Кулешов неожиданно «исчез» из академии. В те годы было не принято спрашивать: «Куда?». Но полнившаяся слухами земля вскоре разнесла среди слушателей академии молву о месте, где под фамилией Сергеев продолжил службу их любимый наставник. Находилось оно в пойме Волги, к югу от Волгограда, и вошло в историю ракетной техники под названием Капустин Яр. Еще в 1947 г. здесь начал работать ракетный полигон, на нем в обстановке строжайшей секретности испытывались первые образцы управляемого ракетного оружия. Летом 1951 г. в тех местах начал создаваться еще один полигон, предназначенный для испытаний зенитной ракетной системы «Беркут», куда не допускались даже высшие руководители страны.

Кулешов возглавил совершенно секретный полигон в начале 1952 г., когда на нем уже сформировалась сильная и дружная команда из военных специалистов (большей частью его бывших учеников — «дзержинцев») и работников промышленности. Прибытие на полигон Кулешова заметно преобразило их жизнь - его деловая хватка, забота и внимание к тем, кто работал на полигоне, вызывали самые искренние симпатии. Коллектив сплачивало то, что Кулешов, не умевший щадить себя в работе, умел с энтузиазмом организовать и отдых. Выезды на рыбалку или охоту стали непременной частью полигонного досуга, как и волейбол, любовь к которому передалась от Кулешова всему полигону. Проводившиеся за этими занятиями часы отдыха заметно помогали в работе над новейшим оружием.

Участвуя в его испытаниях и доработках, Кулешов познакомился с многими из разработчиков, будущими академиками, министрами: Александром Расплетиным, Валерием Калмыковым, Семеном Лавочкиным, Петром Грушиным — и прошел с ними все этапы испытаний новейшего оружия. Успешные и неудачные пуски, споры и неожиданные находки, и, наконец, ни с чем не сравнимую радость победы, когда весной 1953 г. зенитными ракетами в небе над полигоном были сбиты первые самолеты-мишени Ту-4.

Высокая точность наведения и мощная боевая часть делали свое дело — земли обычно достигали лишь фрагменты того, что чувствовало себя в небе «летающей крепостью». Впрочем, в ходе испытаний случались и курьезы. Об одном из них однажды рассказал работавший тогда заместителем Лавочкина, в дальнейшем генеральный конструктор Петр Дмитриевич Грушин:

— К сбитому и упавшему неподалеку от стартовой площадки ракет Ту-4 устремились почти все участники испытаний. Зрелище сраженной зенитной ракетой «летающей крепости» впечатляло. Самые отчаянные из испытателей и военных подобрались к догорающей мишени совсем близко, взявшись за подсчет пробоин, сделанных в самолете осколками ракеты. И тут эту груду металлолома неожиданно подбросило — как-будто кто-то неведомый, обладающий гигантской силой, дал ей пинка. Находившиеся рядом — кто бегом, кто по-пластунски, — поспешили удалиться от некстати ожившего чудища. Больше к нему, во всяком случае, до тех пор, пока оно окончательно не «затихло», охотников подойти не нашлось. А причина «прыжка» оказалась прозаической — от перегрева высвободились амортизаторы шасси и совершили положенную пружинам механическую работу.

1953 год многое изменил в судьбах создателей первой зенитной ракетной системы. Вскоре было расформировано Третье главное управление при Совете Министров (заказчик «Беркута»), при Министерстве обороны началось создание специального управления, которому предстояло стать заказчиком будущих зенитных ракетных систем. Павел Кулешов стал его первым командиром, взявшись за решение новых задач с присущим ему азартом и энтузиазмом.

В то время как никогда отчетливо чувствовалось дыхание «третьей мировой», остановить которую можно было, лишь создав для страны надежный ракетный щит. Одной из его частей должны были стать новые, эффективные зенитные ракетные средства. Только они могли достойно защитить небо страны. Работа по их созданию началась без промедлений — появилась система средней дальности С-75, маловысотная система С-125, системы дальнего действия «Даль» и С-200. Их разрабатывали и испытывали многотысячные коллективы, работа которых иной раз оказывалась безрезультатной. А иногда успех новейшей разработки оказывался в зависимости от множества случайных факторов, таких как подписанные в нужный момент документы или же вовремя сказанные слова.

Однажды Павел Николаевич поделился своими воспоминаниями об одном из таких эпизодов, произошедших в Капустином Яру летом 1957 г.:

— На полигон с целью ознакомления с новейшими зенитными ракетными средствами приехало высшее руководство страны. Были проведены пуски ракет, сбиты мишени. А затем около завершавшей испытания С-75 состоялся обмен мнениями о ее дальнейшей судьбе. Первым Никита Сергеевич Хрущев спросил об этом С. С. Бирюзова, бывшего тогда главнокомандующим войсками ПВО страны. Вопреки моим ожиданиям и ожиданиям находившихся рядом создателей С-75 — Александра Расплетина и Петра Грушина, —Бирюзов, а вслед за ним и будущий министр обороны Малиновский не поддержали идею о его скорейшем принятии на вооружение. Мотивы? Малая помехозащищенность и чрезвычайно продолжительная подготовка средств системы к боевой работе:

— Пусть разработчики С-75 еще поработают, доведут характеристики до приемлемых, тогда и примем решение.

Действительно, почти шесть часов тогда требовалось, чтобы «в чистом поле», сразу же после марша, подготовить к бою локаторы, кабины управления, пусковые установки и ракеты. Эти проблемы нам, заказчикам, были хорошо известны, и над их скорейшим устранением мы тогда интенсивно работали с промышленностью.

Находившиеся рядом с Хрущевым Расплетин и Грушин мгновенно оценили всю сложность ситуации, складывавшейся для их детища, и почти в один голос стали просить Хрущева выслушать самих ракетчиков, руководство полигона, имевших другое мнение. Хрущев согласился. К Никите Сергеевичу пригласили меня. Я находился позади основной группы, и мне пришлось буквально пробиваться через плотное кольцо советников и охранников. Хрущев, которому я представился, сразу же спросил, насколько готов С-75 к принятию на вооружение.

— Никита Сергеевич, С-75 нужен нашим войскам немедленно, — ответил я. — В двадцати километрах над нами, даже над этим полигоном летает враг, и мы ничего не можем с ним сделать. Наши зенитные пушки бьют на 14 км, истребители поднимаются на 17 км, а С-75 достанет его на двадцати. Да, у него еще есть недостатки, но свои задачи он выполнить сможет. С-75 надо принимать на вооружение, и как можно скорее — это мнение всех специалистов, работающих на полигоне.

Выслушавший меня Хрущев возразил: — Но ведь ваши командиры против С-75?

— С-75 нужно принимать, и как можно скорей, — сказал я как можно уверенней и, вопреки известному русскому обыкновению насчет «яиц и куриц», Хрущев со мной согласился.

— Ну что ж, по-моему, все ясно, — сказал он. — С-75 надо принимать. Он нужен в войсках.

Окружавшим руководителя государства ничего не оставалось делать, кроме как согласно закивать головами.

Вскоре были даны соответствующие распоряжения для проведения государственных испытаний С-75. За разработчиками и работниками полигона дело не стало, и уже к началу ноября были подготовлены все необходимые отчеты, а 28 ноября 1957 г. Павел Николаевич Кулешов, назначенный председателем Государственной комиссии, поставил свою подпись в заключительном акте.

К концу 1950-х гг. территория страны стала насыщаться новым ракетным оружием, которое было способно пресечь над ней полеты любых, даже считавшихся неуязвимыми, самолетов, и в мае 1960 г. об этом узнал весь мир.

— Утром 1 мая, — вспоминал ветеран Войск ПВО генерал-лейтенант Геннадий Сергеевич Легасов, — я был дома и собирался смотреть парад. Перед самой трансляцией к нам неожиданно заехал генерал-лейтенант Кулешов с женой. Мол, проезжали мимо, решили зайти. Моя жена, естественно, кинулась на кухню, его супруга пошла помогать. И тут Павел Николаевич спрашивает, сколько мне нужно времени, чтобы собраться в командировку. Я тут же переоделся в военную форму, попрощался, и на его машине мы направились на центральный аэродром, где нас уже ждал самолет. Через три минуты взлетаем, через два часа приземляемся в Свердловске. На аэродроме нам показали в небе удаляющуюся точку — самолет с пленным Пауэрсом пошел на Москву.

Комиссия, в состав которой вошел Г.С. Легасов, тогда именовалась в кулуарах «комиссией генерала Кулешова», и ей предстояло найти ответы на множество вопросов, связанных с уничтожением в небе над Уралом комплексом С-75 американского самолета-разведчика U-2, и, как стало известно относительно недавно, не только его...

Уже 4 мая комиссия Кулешова отправила в Москву первые материалы о результатах своей работы, а на следующий день новость о сбитом Пауэрсе разнеслась по всему миру. Ошеломляющий успех первой победы над воздушным противником сделал в то время Войска ПВО страны необычайно популярными, а сбившая Пауэрса ракета на долгие годы стала символом современного ракетного оружия.

Спустя несколько лет применение С-75 буквально изменило ход войны во Вьетнаме.

В этой стране Павел Николаевич побывал зимой 1965 г., когда после принятия руководством СССР решения об оказании военной помощи Вьетнаму, изучался вопрос о поставках туда зенитных ракетных комплексов, рассматривались пути их транспортировки, оценивались места для их подготовки и развертывания перед боем...

И когда 24 июля 1965 г. первый американский самолет был сбит во вьетнамском небе, в этом была и немалая заслуга Кулешова.

Вскоре после возвращения из Вьетнама Павел Николаевич назначается начальником Главного ракетно-артиллерийского управления. Последнее в его жизни назначение оказалось и самым продолжительным — ГРАУ он возглавлял почти 18 лет. На новом месте в ведении Кулешова оказался весь ракетно-артиллерийский арсенал страны. Но прежний интерес к зенитному ракетному оружию у Кулешова сохранился. Правда, теперь ему приходилось выдвигать и отстаивать несколько иные требования к этому оружию. Конечно, сохраняли свой приоритет границы дальностей и высот поражаемых целей, но к ним были практически приравнены повышенная мобильность, минимальное время достижения боеготовности и множество других подобных характеристик, которые делали комплексы ПВО сухопутных войск силами мгновенного действия.

Доведенные в 1960-х гг. под руководством Кулешова до принятия на вооружение комплексы «Круг», «Куб» и «Оса», ставшие первым поколением войсковых зенитных ракетных средств ПВО, оказались в состоянии обеспечить эффективную эшелонированную противовоздушную оборону различных по составу и количеству частей и соединений. Их неоднократное использование в войнах и локальных конфликтах подтвердило правильность многих заложенных в них решений. Однако опыт тех же боевых действий показал, что, несмотря на появление на поле боя ЗРК, авиация по-прежнему представляет собой серьезную угрозу для войск и способна выполнять самые сложные боевые задачи. Изучение перспектив показывало, что уже в ближайшее время войсковым средствам ПВО предстоит отражать удары не только самолетов, но и вертолетов и тактических баллистических ракет. Заказчикам новых средств ПВО приходилось делать и обосновывать крайне нелегкий выбор между стремлением к достижению максимальных характеристик и стоимостью разработок и стремлением к унификации и созданием узкоспециализированных средств... Для выполнения этой сложной и ответственной работы были привлечены многочисленные институты и конструкторские организации, результатом чего стало создание в 1970—1980-х гг. нового поколения войсковых зенитных ракетных средств.

Находясь в самой гуще процессов, связанных с этой работой, Кулешов сделал все, чтобы претворить в жизнь свои главные деловые принципы. Реализуя их для того, чтобы добиваться достижения высоких характеристик нового оружия, он, как и в военные годы, рассредоточивал силы, что позволяло избегать проявления в разработках субъективных ошибок. Кулешов способствовал созданию и всестороннему развитию конструкторских коллективов, в которых нарабатывались пласты новейших технологий и где вырастали и выходили «в люди» талантливые специалисты и руководители — Вениамин Ефремов, Аркадий Шипунов, Сергей Непобедимый, Лев Люльев...

Безусловно, в те годы с решениями, которые принимал и отстаивал, находясь на своем посту, Кулешов, были согласны далеко не все, случались и обиды, и многолетние размолвки, перераставшие порой в словесные баталии на самых высоких уровнях. Но, в конечном счете, в большинстве своих предложений Кулешов находил поддержку у руководства Министерства обороны и страны. Так, во многом благодаря его настойчивости были доведены до завершения работы по созданию зенитного ракетно-артиллерийского комплекса «Тунгуска», одного из наиболее популярных сегодня в мире. Впрочем, и в создании других войсковых комплексов, которые ныне составляют основу противовоздушной обороны Сухопутных войск — С-300В, «Бук», «Тор», всевозможные модификации «Стрел» и «Игл», заслуги маршала артиллерии Павла Николаевича Кулешова весьма значительны, а в ряде случаев — исключительны.