24 января, 2008

Иран: войне отбой?

Исламская Республика Иран (ИРИ) уже несколько лет находится в центре мировой политики. Причиной этому являются возрастающие военно-политические амбиции Тегерана, которые настораживают мировое сообщество. Эти амбиции базируются на идеологических постулатах хомейнизма, финансово-экономических, а также военных факторах. В последние годы Иран, выступая в качестве энергетического донора многих мировых держав, обрел сравнительно значимую финансовую и экономическую мощь.

Это стало основанием для президента Махмуда Ахмадинежада заявить об Иране как о мировом центре исламской цивилизации, как о непоколебимом борце за идеалы ислама, объединяющем всех мусульман против глобального сионизма и американского империализма, как о супердержаве региона.

Под знаменем хомейнизма и руководством президентской группировки шиитских радикалов ИРИ в политико-идеологическом плане возвращается в первые годы исламской революции. Радикализация клерикального режима в Иране с момента прихода к исполнительной власти Махмуда Ахмадинежада, упорство в осуществлении подозрительной и спорной ядерной программы, небывалая милитаризация страны, разжигание антисемитизма, явная борьба против палестино-израильского мирного процесса - вот слагаемые политики нынешнего руководства ИРИ.

Это непосредственным образом связано с тремя политическими позициями Тегерана, вызывающим особое беспокойство.

Первое. Создание промышленной инфраструктуры, способной производить ядерное оружие. Речь идет о процессе обогащения урана посредством центрифуг и производстве плутония на тяжеловодном реакторе, строящимся в Араке.

В настоящее время в Иране на заводе по обогащению урана в Натанзе действуют до двенадцати каскадов центрифуг по 164 единицы.

Многоцелевые атомные подводные лодки ВМС США, оснащенные крылатыми ракетами морского базирования типа "Томахок", представляют собой мощное средство для удара по береговым объектам вероятного противника. На снимке - АПЛ SSN755 "Майами" на учениях в Аравийском море.
Фото: US DEPARTMENT OF DEFENSE

То есть приблизительно до 2000 центрифуг. Планируется довести их число сначала до трех, затем более чем до 54 тыс. По данным физиков-ядерщиков, для производства высокообогащенного урана (порядка 90% обогащения) на 164 центрифугах для нескольких атомных бомб требуется более десятка лет. При введении в эксплуатацию каскадов в три тысячи центрифуг этот срок сокращается до одного года. При работе 54 тыс. центрифуг можно уложиться в несколько недель. В Иране уже был опробован метод обогащения урана до уровня, при котором его можно использовать в ядерном оружии.

Что касается строящегося аракского реактора мощностью 40 мегаватт, по мнению ученых-ядерщиков, с его помощью в год можно производить плутониевую начинку для двух бомб. По мнению специалистов, ядерная программа Ирана является беспокоящим фактом, угрожающим режиму нераспространения ядерного оружия.

Второе. Ракетная программа. По мнению специалистов по ракетному вооружению, в настоящее время наиболее динамично развивающейся отраслью в Иране является ракетостроение. Руководство страны ставит перед собой цель создать к 2015 г. самый мощный ракетный арсенал в регионе. В настоящее время Иранские ВС имеют на вооружении ракеты "Шехаб-3" с дальностью полета до 2 тыс. км. Настораживающим фактором является тот факт, что активно развивая свои ракетные технологии, Тегеран категорически отказывается признавать международный режим контроля ракетных технологий.

Третье. Поддержка радикальных исламистских группировок. Иранская помощь религиозным экстремистам за рубежом носит всеобъемлющий характер: финансирование, дипломатическая и политическая поддержка, подготовка идеологических и военных кадров, поставки вооружения, военной техники, боеприпасов и снаряжения, а также гуманитарные поставки. Это касается, прежде всего таких организаций и боевых групп как "Хезболлах", ХАМАС, "Исламский джихад", а также иракских шиитских группировок (прежде всего "Армии Махди" исламистского радикала ас-Садра), борющихся против коалиционных сил и официального правительства Ирака.

Несомненно, мировое сообщество волнуют вопросы, связанные с политикой нынешнего руководства ИРИ, в которых ядерная проблема занимает приоритетное место. Иран не желает ответить на все вопросы МАГАТЭ. Полные, исчерпывающие и правдивые сообщения с иранской стороны могли бы гарантировать отсутствие военной составляющей или элементов двойного назначения в ядерной программе ИРИ.

В решение этой проблемы включены высокопоставленные чиновники многих стран, несколько международных организаций. Уже не один год продолжается процесс переговоров с целью убедить Иран выполнить требования МАГАТЭ, Совета Безопасности ООН и гарантировать отсутствие военной составляющей в его ядерной программе.

В настоящее время международное сообщество в лице Совета Безопасности ООН, МАГАТЭ и "шестерки" стран-переговорщиков по Ирану (постоянные члены Совета Безопасности ООН и Германия) требует от Тегерана в качестве меры по созданию доверия к мирной направленности его ядерной программы ввести мораторий на работы по обогащению урана. Это стало бы основой для переговорного процесса, который решил бы проблему в интересах как Ирана, так и нераспространения ядерного оружия в целом.

"Шестерка" по отношению к Ирану действует на двух параллельных направлениях. Первое: продолжает обсуждать дальнейшие возможные санкции против Ирана. При этом активная фаза обсуждения содержания новой антииранской резолюции Совета Безопасности ООН. Второе: одновременно с этим в рамках того же процесса "шестерка" предлагает всеобъемлющий пакет стимулов, включая помощь в осуществлении мирной ядерной программы и меры по предоставлению Ирану доступа к международным рынкам и инвестициям.

Однако Иран игнорирует все предложения Совета Безопасности ООН и МАГАТЭ. Тегеран отвергает резолюции Совета Безопасности ООН, призывающие ввести мораторий на работы по обогащению урана, что привело к ужесточению санкций. Срок последней резолюции истек 23 мая 2007 г., но Иран не выполнил ее требований. В настоящее время Советом Безопасности ООН ведется работа над следующей, по всей видимости, еще больше ужесточающей санкции в отношении ИРИ. Следует отметить, что к действующим в настоящее время финансово-экономическим мерам против ИРИ уже присоединились почти 80 стран, что самым негативным образом сказывается на развитии экономики Ирана и соответственно, на уровне жизни населения.

Показателем осложнения экономического положения в ИРИ стал бензиновый кризис, поразивший страну прошлым летом. В столице Ирана произошли беспорядки, вызванные введением рационирования бензина. Экономисты, в том числе и иранские, не сомневаются, что кризис стал результатом неэффективной политики правительства президента Ахмадинежада. За два года его президентства экономическая ситуация в стране ухудшилась. Так, в нынешнем году рост инфляции составит 16% против 12% в 2006 г. Цены на основные продукты питания возросли в два-три раза. В два раза возросла стоимость аренды жилья. Уровень безработицы, по разным оценкам, составляет 11% по официальным данным и 30% по данным Всемирного банка. О ее размахе высказался недавно на заседании Совета по определению целесообразности принимаемых решений его глава, бывший президент страны Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани, назвав это национальным бедствием.

В свою очередь, личный представитель аятоллы Хамени в провинции Кохкилуйе и Баерахмад аятолла Караматолла Малеки-Хоссейни выразил тревогу по поводу экономических и социальных тягот населения, которые он связал с такими реалиями политики президента Ахмадинежада, как введение квотирования бензина и реализация ядерной программы, требующей непомерного для страны финансирования. Выступая 4 июня с речью по случаю 18-й годовщины кончины основателя ИРИ аятоллы Хомейни, он сказал, что несмотря на то, что является одним из сторонников нынешнего президента, он вынужден прямо заявить, что его политика несет стране много негативного, в том числе невиданную инфляцию, колоссальное обнищание, рост населения, живущего ниже черты бедности.

Как можно в такой экономической ситуации говорить о ядерной программе и ассигновать на ее реализацию непомерные финансовые ресурсы?

Действительно, экономика Ирана требует не развития ядерных технологий, к тому же вызывающих озабоченность мирового сообщества, поскольку они имеют двойное назначение, а в первую очередь модернизации нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности, которая ныне обеспечивает страну бензином лишь чуть больше, чем на половину. И это притом, что Иран занимает четвертое место в мире по объемам добычи и экспорта нефти после Саудовской Аравии, России и Норвегии.

Истребитель F-14A Томкэт, раскрашенный в цвета ВВС Ирана. Такие машины используются в ВМС США для тренировочных боев.
Фото: US DEPARTMENT OF DEFENSE

По подсчетам экономистов, если не произойдет существенная модернизация, то добыча нефти в Иране будет снижаться на 5% в год. Соответственно, не будет преодолен и дефицит бензина. Для возрождения нефтепереработки и нефтехимии требуется от 14 до 20 млрд. долл., и с каждым годом по причине ее старения эти показатели будут возрастать.

Специалисты считают, что санкции со стороны США, действующие уже много лет, и новые санкции, введенные ООН из-за противостояния вокруг ядерной программы Тегерана, отталкивают иностранных инвесторов. Этот факт, безусловно, заботит многих в иранской политической элите, прежде всего сторонников либералов-реформаторов, олицетворением которых является бывший президент ИРИ Мохаммад Хатами, и консерваторов-прагматиков, лидером которых политологи называют бывшего президента, ныне председателя Совета по определению целесообразности принимаемых решений Али-Акбара Хашеми-Рафсанджани.

Все политические силы, выступающие против линии Ахмадинежада, оказывают давление на власть, что приносит определенные результаты. Как полагают наблюдатели, Тегеран стал искать решения, которые позволили бы ему покончить с конфликтом вокруг начавшейся программы по обогащению урана. Известный американский политолог Майкл Херш сделал такой вывод по результатам беседы с влиятельным иранским государственным деятелем генералом Мохсеном Резайи - секретарем Совета по определению целесообразности принимаемых решений, в прошлом командующим Корпусом стражей исламской революции (КСИР).

Как свидетельствует М. Херш, в ответ на любой его вопрос генерал Резайи так или иначе переводил разговор на важность для Тегерана поиска выхода из сложившейся опасной конфронтации с Вашингтоном. Генерал прямо высказался в поддержку инициативы генерального директора МАГАТЭ Мохаммада эль-Барадеи по введению атомного тайм-аута. "Эта инициатива предлагает нам приостановить дальнейшее наращивание нашей ядерной программы, а Совету Безопасности ООН - прекратить принятие новых резолюций. Ядерная проблема должна решаться новыми методами, наподобие предложения Барадеи", - сказал Резайи, давая понять, что инициатива главы МАГАТЭ встретила определенную поддержку среди иранского руководства.

Беседа Майкла Херша с генералом Резайи показывает, что политика дипломатического давления, проводимая по отношению к Ирану мировым сообществом, действует. Иран начинает уставать от экономической и политической изоляции, а иранская политическая и бизнес-элита сильно обеспокоена возможными американскими военными ударами. Сейчас Иран уже согласен удовлетворить требования МАГАТЭ и дать новую информацию по истории своей ядерной программы, а также продолжить диалог.

И это подтверждают последние события. Так, 11-12 июля 2007 г. в Тегеране завершила работу высокопоставленная делегация МАГАТЭ. На этот раз целью специалистов агентства во главе с заместителем генерального директора Олли Хейноненом были не инспекции ядерных объектов страны, а переговоры по согласованию двухмесячного графика, в соответствии с которым Исламская Республика предоставит ответы на вопросы агентства относительно своего "ядерного досье".

В результате сторонам удалось прийти к соглашению о том, что Иран прояснит все интересующие МАГАТЭ вопросы в 60-дневный срок. Договоренность с МАГАТЭ предусматривает передачу агентству материалов об экспериментах с плутонием прошлых лет и допуск инспекторов на установки, которые они ранее не могли осмотреть. Среди них - строящийся тяжеловодный реактор в Араке.

В итоге Иран выразил надежду, что ему удастся избежать новых санкций, и его ядерная программа вообще не будет обсуждаться в Совете Безопасности. Если это не очередная уловка Тегерана, то смягчение иранской позиции может вызвать чувство оптимизма, тем более на фоне позитивного примера Северной Кореи, которая наконец-то договорилась с мировым сообществом и, по всей вероятности, отказывается от ядерного оружия и готова свернуть свою ядерную программу.

Но не все так однозначно в высших сферах иранского руководства. В преддверии тегеранских переговоров в июле, Мохаммад эль-Барадеи заявил, что иранские ученые значительно замедлили темпы работ по обогащению урана в ядерном центре в Натанзе. По словам главы международного атомного ведомства, инспекторы пришли к соответствующему выводу после последнего посещения этого объекта. Тегеран, который неоднократно подчеркивал, что временной приостановке и мораторию на ядерную деятельность нет места в его планах, мгновенно опроверг слова Мохаммада эль-Барадеи сначала на уровне члена парламентской комиссии по национальной безопасности и внешней политике Хамида Резы Хаджи-Бабаи. Позже опровержения своего парламентария поддержал президент Ирана Махмуд Ахмадинежад. Он заявил, что Иран по-прежнему не собирается останавливать мирную атомную программу. "Запад не должен ждать, что Иран остановит обогащение урана. Процесс установки центрифуг может быть замедлен или ускорен, это технический вопрос", - сказал глава иранской исполнительной власти. "Однако не следует ожидать, что мы откажемся от своих прав и приостановим работу", - предупредил он. Таким образом, Ахмадинежад отреагировал на оптимистичные высказывания генерального директора МАГАТЭ Мохаммада эль-Барадеи.

Будут ли все заявленные переговоры успешны? В успехе заинтересованы все. Однако Тегеран, несмотря на все позитивные сдвиги, продолжает упорствовать.

Вашингтон, безусловно, не доверяет правительству Ирана. Создается такое впечатление, что, поддерживая весь комплекс переговорных процессов с Ираном по ядерной проблеме, идя на прямые переговоры с Тегераном по вопросам безопасности в Ираке, Вашингтон не верит в их позитивную результативность. Однако, участвуя в них, он стремится убедить всех на планете, что сделал все возможное, чтобы мирным путем урегулировать ситуацию, но из-за несговорчивости Тегерана результат политико-дипломатического диалога нулевой. Остается только один путь решения иранской проблемы - силовой.

В свою очередь Иран затягивает переговоры, делая при этом то шаг навстречу оппонентам, то два назад, выигрывая время с целью довести свои ракетно-ядерные программы до уровня, откуда возврата нет. Не далее как 26 июля 2007 г. президент Ирана Махмуд Ахмадинежад вновь заявил, что Иран никогда не прекратит свою ядерную деятельность. "Западу необходимо уяснить и принять тот факт, что Иран овладел ядерными технологиями, и повернуть назад уже невозможно", - сказал он.

Угроза ударов со стороны США рассматривается иранским руководством (несмотря на имеющиеся опасения) как маловероятная, тем более в форме высадки сухопутных сил. В то же время ракетно-бомбовые удары по ядерным объектам вряд ли дадут желаемый результат. Наоборот, в случае удара президенту Ахмадинежаду удастся укрепить морально-политическое единство иранской нации перед лицом иностранного военного вмешательства и сохранить свою власть.

В условиях, когда США и Иран используют переговоры как ширмы для осуществления своих собственных планов, ситуация неотвратимо будет осложняться и ухудшаться. Поэтому вероятность американского удара весной-летом 2008 г. возрастает.

На Западе вновь, как уже неоднократно за последние годы, подробно рассматривают варианты военного решения иранской проблемы. В частности, глава британского МИД Дэвид Милибэнд заметил по этому поводу, что бывает необходимость, наряду со стимулами и санкциями (или вместо них), прямого вмешательства. Данную позицию подтвердил и новый премьер-министр Великобритании Гордон Браун на встрече с президентом США Джорджем Бушем, заявив, что повышает вероятность военной операции против ИРИ.

В самих Соединенных Штатах план силового решения ядерной проблемы Ирана снова актуален. По сообщениям прессы, президент США Джордж Буш в ходе межведомственного совещания по вопросам отношений с Ираном встал на сторону вице-президента Дика Чейни, выразившего раздражение в связи с отсутствием прогресса в дипломатических усилиях с целью убедить Тегеран отказаться от своих ядерных амбиций.

Как известно, вице-президент США Чейни всегда был сторонником жесткого военного давления на Иран. В то же время другие представители нынешней американской администрации - госсекретарь Кондолиза Райс и министр обороны Роберт Гейтс - поддерживают политику оказания дипломатического давления в ходе переговорного процесса мирового сообщества с Тегераном.

В течение последних нескольких лет эти два направления в политике Белого дома в отношении Ирана периодически меняют друг друга. Так, сначала Джордж Буш поддержал позицию Кондолизы Райс, которая настаивала на решении проблемы иранского ядерного досье в рамках международных усилий. Однако затем президент США встал на сторону Чейни. Аналитики объясняют это тем, что в последнее время изменился баланс сил и это служит причиной для беспокойства и сомнений в реальности дипломатического решения иранской ядерной проблемы.

Меняется и позиция госсекретаря США Кондолизы Райс. Недавно она подтвердила, что Вашингтон потенциально не исключает любых вариантов действий против Ирана. Высокопоставленные американские военные также заявили, что время для нанесения превентивного удара по ядерным объектам Ирана на исходе. Может быть поэтому в регион Персидского залива направлена еще одна, третья по счету авианесущая группа ВМС США. Как считают в дипломатических кругах Евросоюза, удар может быть нанесен, скорее всего, этой весной, когда по мнению американцев, все возможности политиков и дипломатов будут исчерпаны.

Это подтверждает и заявление представителя Белого дома о том, что Буш не уйдет, оставив в подвешенном состоянии вопрос с Ираном своим преемникам.

В Вашингтоне радикализация настроений, характеризуемая стремлением решить иранскую проблему военным путем, материально воплощается в планы по концентрации в регионе Ближнего Востока мощных сил и средств ВВС и ВМС США, готовых в любой момент военным путем осуществить решения, которые могут быть приняты в Белом доме.

Надо полагать, военным ведомством США рассмотрены уже множество вариантов военной кампании против Ирана. На снимке - министр обороны США Роберт М. Гейтс.
Фото: US DEPARTMENT OF DEFENSE

Так, 10 июля 2007 г. из морской базы Норфолк в район Персидского залива выдвинулась авианесущая группа в составе шести кораблей, подводной лодки и флагмана - авианосца "Энтерпрайз" в запланированный поход в рамках поддержания глобальной войны с терроризмом.

В этой связи командующий пятым флотом США вице-адмирал Кевин Косгрифф заявил: "Присутствие там "Энтерпрайза" дает возможность ВМС противостоять агрессивному, разрушительному и насильственному поведению некоторых стран, а также оказать поддержку нашим солдатам и морским пехотинцам в Ираке и Афганистане". Ни у кого не вызывает сомнений, что под термином "некоторые страны" адмирал имел в виду Иран.

"Энтерпрайз" войдет в зону Центрального командования США, в район ответственности которого входит Иран. Авианосная группа пройдет через Суэцкий канал в то время, когда авианосец "Джон Стеннис" будет покидать регион с восточной стороны и направится в свой порт приписки в США. Предполагается, что впоследствии авианосец "Дуайт Эйзенхауэр" будет заменен авианосцем "Гарри Трумэн". То есть две авианосные группы будут оставаться в регионе Ближнего и Среднего Востока.

В случае начала антииранской военной кампании США могут задействовать свои базы в Кувейте, Омане, Бахрейне и Турции, а также на острове Диего-Гарсия в Индийском океане. Нельзя забывать и об американских боевых контингентах в Афганистане, где США располагают двумя авиабазами - в Баграме и Кандагаре. Кроме того, в последние месяцы наблюдается военная активность американцев в Закавказье и в Центральной Азии. Здесь в распоряжение США предоставлены базы, в том числе и авиационная Манас в Киргизии. Госсекретарь США Кондолиза Райс уже заявляла о возможности использования этой базы для нанесения ударов по территории Ирана в случае принятия Вашингтоном решения о проведении силовой акции в отношении Тегерана.

Несомненно, что поддержание Вашингтоном высокого уровня военного присутствия в регионе, прежде всего, связано с ситуацией вокруг Ирана. Американцы усиливают свою группировку в регионе Персидского залива, проводят там учения и осваивают возможный театр военных действий. При этом оперативная и боевая подготовка осуществляется с учетом конкретного противника. Его имя известно - Иран. Нет гарантии, что при такой концентрации сил и средств с двух противоборствующих сторон какой-нибудь непредвиденный случай (подобный захвату иранцами английских моряков) не станет причиной начала военных действий.

Несмотря на внешнее потепление отношений между США и Ираном, выраженное в попытках наладить переговорный процесс и найти компромисс, вероятность проведения военной операции американцами против Тегерана неуклонно возрастает.

В этой связи интересны мнения кандидатов на пост президента США. Президентские выборы в этой стране пройдут в ноябре 2008 г., но предвыборная кампания уже началась. Конечно, ни у восьми кандидатов от демократов и десяти кандидатов от республиканцев нет особой любви к современному Ирану. Перечень претензий к ИРИ со стороны американцев довольно обширен. Поэтому ясно, что при любом раскладе итогов президентских выборов в США новый хозяин (или хозяйка) Белого дома будет проводить жесткую политику в отношении ИРИ. Однако степень этой жесткости у кандидатов различна.

Наибольший рейтинг среди кандидатов-демократов имеет сенатор Хиллари Клинтон. Ее позиция по иранскому вопросу, по американским меркам, относительно умеренная. Недавно госпожа Клинтон заявила, что, если она будет избрана президентом, то немедленно начнет прямые переговоры с Ираном. Но при этом она подчеркнула, что США стоит использовать все варианты давления на Иран: "Мы должны использовать все инструменты, включая дипломатические и экономические, не исключая и использование военной силы".

Второе место по рейтингу в списке кандидатов в президенты от демократической партии занимает сенатор Барак Обама, который выступает за политику "открытого диалога" с Ираном, а также за то, чтобы Иран согласился играть более позитивную роль в Ираке. В то же время он является сторонником жестких санкций, которые призваны остановить ядерную программу Ирана. Но при всем этом г-н Обама выступает против военного решения проблемы. Он неоднократно заявлял, что военный конфликт с Ираном был бы ужасной ошибкой.

Сенатор Джон Эдвардс предлагает интересный вариант, который еще не звучал из Вашингтона: заключить с Ираном пакт о ненападении в случае, если Тегеран согласится умерить свои ядерные амбиции. Для достижения этой цели Эдвардс призывает к прямым переговорам с Ираном. В то же время он считает допустимым использование военной силы.

Занимавший вторую строчку в рейтинге сенатор Джон Маккейн неоднократно заявлял, что Иран с ядерным оружием представляет собой "неприемлемый риск" для региональной и глобальной стабильности: "Есть только одна вещь хуже военной операции - Иран с атомной бомбой". По его мнению, военная операция должна быть последним доводом в противостоянии с Ираном, однако отказываться от этой возможности нельзя.

Бывший губернатор штата Массачусетс Митт Ромни недавно опубликовал специальный план по Ирану, предусматривающий его дипломатическую изоляцию, ужесточение санкций, привлечение арабских государств к решению иранской проблемы. Ромни выступает против двусторонних переговоров с Тегераном, а также за отказ американских компаний от ведения бизнеса с Ираном. Он также не исключает возможности нанесения военного удара.

Конечно, до президентских выборов в США многое может измениться. Однако, если Тегеран будет продолжать свою непродуктивную и конфронтационную политику в отношении решений авторитетных международных организаций, таких как Совет Безопасности ООН и МАГАТЭ, при этом ждать кардинальных изменений в антииранской политике Вашингтона не стоит, причем при любых результатах президентских выборов в США.

И все-таки, какова вероятность того, что нынешняя администрация во главе с Джорджем Бушем за оставшееся время все же реализует на практике свои планы решить иранскую проблему военным путем.

Конечно, для американской администрации, уже терпящей фиаско в Ираке, и всей республиканской партии США новая операция против Ирана - большой политический риск. В случае очередной военной неудачи республиканцы, уже потерявшие конгресс, рискуют проиграть президентские выборы 2008 г. С другой стороны, как считают многие наблюдатели, за семь лет президентства Джордж Буш показал, что он по сути своей как был, так и остался игроком в покер. Проигрывая, такой человек повышает ставки. Нет уверенности, что Буш не пойдет ва-банк и на сей раз. Если война с Ираном и будет, то "бесконтактная" - американцы ограничатся нанесением массированных ракетных авиационных ударов по ядерным объектам и постараются избежать жертв среди мирного населения. Чем-то это будет напоминать югославский сценарий. Такая "точечная война", как уже было сказано, могла бы быть на руку и иранскому лидеру Махмуду Ахмадинежаду - чтобы "сплотить нацию перед лицом проклятого врага" и укрепить режим.

Вполне вероятно, что по этой причине президент Ахмадинежад такой неуступчивый и словесно агрессивный по отношению к США, Израилю и всему Западу.

Таким образом, вся опасность ситуации, которая будет складываться в течение ближайших месяцев вокруг центра противостояния США - Иран, заключается в том, что курс Белого дома, нацеленный на военное решение проблемы Исламской Республики Иран, в любом случае может столкнуться с амбициозным курсом президента Ахмадинежада, направленным на безусловное превращение Ирана в супердержаву со всеми полагающимися атрибутами - ядерным оружием, ракетами.

Нет сомнений, эти радикальные политические курсы чрезвычайно опасны. При столкновении они способны привести не только к региональной, но и к мировой катастрофе.

Территория - 1 млн. 648 тыс. кв. км. Население - 67 млн. чел. Прирост населения - 0,8% в год. Длина границ - 5 тыс. 440 км. Длина побережья - 2 тыс. 440 км (740 км - длина побережья Каспийского моря). Наивысшая точка - г. Kuh-e-Damavand - 5 тыс. 671 м.

Официальный язык - фарси. Основной закон - конституция ИРИ. Принята в декабре 1979 г. на общенациональном референдуме. Национальные праздники - 11 февраля (победа исламской революции) и 1 апреля (провозглашение исламской республики). Административно-территориальное деление - 24 остана (провинции). Столица - Тегеран. Религия - шиитский и суннитский ислам. Валюта - риал. 1 тыс. риалов - 0,12 долл. США. Крупнейшие города: Тегеран (7,5 млн. чел.), Мешхед (1,9 млн. чел.), Исфахан (1,3 млн. чел.), Тебриз (1,2 млн. чел.), Шираз (1 млн. чел.).

Политическое устройство. Высшее официальное лицо - лидер ("рахбар"). Эту должность может занимать только богослов. Выбирается пожизненно советом старейшин. Высший консультативный орган - Согласительный совет. Президент - вторая высшая должность. Он возглавляет правительство. Выбирается на 4 года путем прямых тайных общенациональных выборов. Высший законодательный орган - однопалатный меджлис Исламского совета. Состоит из 270 депутатов, которые выбираются на 4 года.

Внешнеполитический курс имеет целью вывод Ирана из относительной политической изоляции на международной арене. Отношения Ирана со странами региона постепенно приобретают характер твердого партнерства. Особое внимание уделяется сотрудничеству со странами Персидского залива. Иран является активным членом Организации Исламская конференция. Иран не имеет дипломатических отношений с США с 1979 г. Иран не признает государство Израиль и критически относится к процессу ближневосточного урегулирования. Тегеран выступает за создание независимого палестинского государства.