1 ноября, 2012

ЗА ТУЧАМИ – СОЛНЦЕ

Игорь ДОКУЧАЕВ

Докучаев Игорь Николаевич (род. в 1931 г.), полковник в отставке, заместитель начальника управления боевой подготовки Московского округа ПВО. Участник Великой Отечественной войны. Окончил Тамбовское суворовское училище, Одесское зенитно-артиллерийское училище, Минское ВИРТУ. Служил в должностях командира зенитного ракетного полка и бригады, заместителя начальника ЗРВ отдельной армии ПВО, в течение 7 лет в Московском округе ПВО заместителем начальника управления боевой подготовки округа. Награжден орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, многими медалями Союза ССР.

Год 1976-й. Я, заместитель начальника зенитных ракетных войск 4-й отдельной армии ПВО, привез в Костерево на состязания в масштабе войск ПВО страны расчеты КП зрдн и стартовой батареи ЗРК С–75М. Перед состязаниями мы получили программы, условия выполнения, состав привлекаемых расчетов и критерии оценки результатов боевой работы.

В подготовку своих расчетов я вложил себя без остатка. Основой этой работы служило то, что до этого я более пяти лет командовал полком смешанного состава, в котором только дивизионов С–75 было семь, больше чем в некоторых бригадах, командовал и бригадой, имел опыт полигонной практики, находясь три года заместителем начальника ЗРВ армии. Сами понимаете, что это полигоны Ашулук, Сары-Шаган, Телемба, каждый из которых со своими особенностями подхода к оценке подразделений и частей, методикой по созданию воздушной обстановки, условиям работы и проверки расчетов стартовых батарей.

Борьба, состязательность в Костерево были и жесткими, и поучительными. Не все, разумеется, уехали удовлетворенными, но школу получили богатую. В том числе и я. Мои расчеты заняли: КП зрдн – 3-е место, стартовый расчет – 2-е и 3-е общее место. Уже это убеждало в том, что я находился на правильном пути.

Первое место достойно заняли расчеты Московского округа ПВО. Возражения и споры некоторых «аутсайдеров» в этой связи походили, скорей, на всплеск эмоций, нежели на обоснованную критику.

В те дни я не предполагал, что уже в 1978 г. окажусь начальником отдела боевой подготовки ЗРВ Московского округа ПВО, Что греха таить, командующий ЗРВ округа генерал А.П. Анохин, его заместители, да и другие офицеры управления, присматривались ко мне настороженно, исподволь «пытая» мою профессиональную подготовку и соответствие занятому служебному месту. Вскоре поверили и предоставили полную самостоятельность в действиях, естественно, в рамках должности. По сию пору благодарен этой традиции округа – оказывать доверие без лишней опеки, но и жестко спрашивать за результаты работы.

Как я скоро понял, эту традицию заложил исключительно неординарный человек – командующий войсками МО ПВО, в дальнейшем ставший главкомом войск ПВО страны, Маршалом Советского Союза, П.Ф. Батицкий. Судьба с ним сводила, когда я служил в разных должностях на Урале.

Поражала глубина восприятия им любого дела, понимание разницы между ошибкой, промахом и дремучим невежеством или ложью, умение помочь без назиданий в первом случае и решительное «операционное» воздействие во втором.

Постоянно, как говорят, безвылазно трудились управленцы ЗРВ в войсках, курировали стрельбы на полигонах, организовывали на местах постоянной дислокации сборы, показные учения и занятия, конкурсы ведущих специалистов, состязания расчетов внутри частей, соединений и в масштабах округа. До каждого подразделения, расчета, а подчас и до отдельного номера доводился лучший опыт боевой подготовки, который затем отрабатывался до рефлекса, до автоматизма. Это была вторая и также необходимая традиция, свойственная повседневной деятельности, я думаю, что не ошибусь, всем родам войск округа.

Была и третья отличная традиция: обязательное глубокое знание каждым командиром и начальником своих подчиненных, прежде всего руководителей боевых структур. Постоянный обмен мнениями об этих руководителях в итоге приводил к тому, что их оценки были весьма и весьма объективными.

Существовали и другие нужные для боеспособности войск округа традиции, но эти я подчеркнул как главные для излагаемой мной темы. А речь пойдет о состязаниях такой основной, ведущей категории специалистов ЗРВ, как командиры полков и бригад.

В тот период, в конце 1970-х – начале 1980-х гг. прошлого века части ЗРВ округа возглавляли командиры, имеющие высокие организаторские и профессиональные данные, такие как: В.П. Анкудевич, Е.А. Болтов, А.П. Данилевич, В.В. Костенко, Э.В. Коцуба, Г.А. Маханьков, В.Ф. Мирук, П.И. Михалев, Т.Ф. Пяттоев, С.Б. Покровский, Н.Н. Помазуев, Б.О. Сытник, И.И. Тетерев, О.Б. Фиткулин, В.А. Хозяинов и др. Командование округа относило этих офицеров к числу наиболее подготовленных и перспективных. В дальнейшем из этой плеяды генералами стали Е.А. Болтов, А.П. Данилевич, В.В. Костенко, В.Ф. Мирук, О.Б. Фиткулин, В.А. Хозяинов.

Когда в 1981 г. вышел приказ главнокомандующего войсками ПВО о проведении состязаний на звание лучшего командира части ЗРВ в масштабе войск ПВО страны, то руководители управления оказались в сложном положении. Из всех перечисленных лучших, надо было выбрать одного наилучшего, да такого, который бы с максимальной вероятностью мог претендовать на первое место.

Примерно с неделю «мыли косточки» каждого из названных выше командиров, разумеется, в плане управления ими боевой деятельностью подразделений. Привлекали для таких обсуждений многих офицеров отделов управления и, в первую очередь, офицеров учебно-тренировочного пункта (УТП) ЗРВ округа. Хотя УТП работал, главным образом, с зрдн, его офицерам, так сказать, «снизу», всегда было видно, как командир полка (бригады) управляет дивизионами в бою, насколько уверенно, четко и, главное, спокойно исполняет командир, стреляющий, полученные приказы и боевые задачи по уничтожению противника. Много было и других нюансов.

Уже на второй день решили исключить командиров полков С–200: не сумеем мы их подготовить за оставшееся время к управлению смешанным составом дивизионов разных типов ЗРК. По мере дальнейшего анализа мы все больше делали упор и на чисто психологические качества командиров; их умение держать себя на КП, систему общения с подчиненными, находящимися рядом проверяющими, посредниками. На их лексику (в том числе ненормативную – и так бывало) в сложных, почти критических ситуациях.

Далее: управление боем требовало, как мы образно выражались, наличия у командира «объемно-пространственного мышления», то есть умения одновременно оценить противника по высотам, скорости и фланговым параметрам налета, глубине боевого порядка и маневру его сил, а исходя из этого – очередности входа его в зону огня.

Такое «мышление» в совокупности с пониманием своего места и роли в общей системе построения боевых порядков присущи только офицерам войск ПВО страны, в чем мы неоднократно убеждались в ходе совместных учений с войсками сухопутных военных округов, а в определенной степени и с силами войсковой ПВО.

Такую идеологию мы положили в основу отбора на состязания командиров, обладавших и знаниями, и навыками. Сейчас, к несчастью нашей страны, в результате «реформ» и «интегрирования» Войск ПВО и ВВС, а точнее – ликвидации Войск ПВО, и не только как вида Вооруженных Сил, многие из этих традиций утрачены. Я не припомню того, чтобы за последние 20 лет хоть бы еще раз были проведены такие состязания.

Болит душа у старого солдата. Если сегодня это только резкий спад оперативной, боевой и специальной подготовки сил и средств ПВО, то, не дай Бог, случится война, тогда это – большая кровь и большие потери в людях и экономике, что наглядно показали события в Сербии и дважды в Ираке. Там силы ПВО были такими же, какими они стали сегодня после «реформ» – в России.

На отбор наиболее подходящих для состязания командиров у нас ушло около трех недель, в течение которых пришлось побывать в намеченных полках. В результате выбрали полковников В.П. Анкудевича, А.П. Данилевича и подполковника В.В. Костенко.

Второй этап состоял в определении лиц группы «подыгрыша», выполнявшей функции стреляющих ЗРДН С–75, а также руководителя пункта управления ЗРК С–200 (кабины К–9). Решили, что эти задачи наиболее успешно выполнят офицеры УТП (начальник подполковник Геннадий Жаворонков и подчиненные ему офицеры С. Омельченко, В. Тюльпнов, А. Соколовский, а также офицеры боевой подготовки ЗРВ В. Зарицкий и В. Антонов.

Вопрос – где провести начальный конкурс – нас не мучил. В эти дни в штаб по своим делам приехал полковник Поляков Валерий Павлович, начальник Костеревских ЦОК ЗРВ, бывший ранее одним из руководителей стрельб на площадке № 1 полигона Сары-Шаган. По полигону он хорошо знал генерала А.П. Анохина и меня. Поэтому предложил максимально использовать учебную базу курсов в наших интересах. Все отобранные (три командира) вместе с нами прибыли в Костерево и включились в подготовку рабочих мест, техники, командного пункта полка к боевой работе, проводя одновременно учебные бои. Для нас, по сути, это был внутри окружной конкурс для выявления лучшего. Первым «отсеялся» А.П. Данилевич. Последнее время он командовал полком С–200, и ему было трудно сразу перестроиться на руководство смешанным составом зрдн. Оставшиеся Анкудевич и Костенко день за днем «набирали обороты». На имитационной аппаратуре «Аккорд» мы с каждой тренировкой усложняли схемы налетов. Тренировки проводили, как состязания: никто не видел, как работает «оппонент», но разборы проводились совместные, с заслушиванием диктофонных записей команд, анализом по схемам налетов оптимальности целераспределения и управления боем подразделений.

На это уходило время, и решено было «звуковую» сущность боя вывести на динамик. Дальше это озвучивание решили оставить и на время официальных состязаний, что лишило возможности не доверять. Вскоре из игры вышел и В.П. Анкудевич. У него был один штрих. Он периодически вмешивался в действия командиров подразделений, что представляло мелочную опеку. Конкурсная комиссия была серьезная и опытная: В.П. Поляков, как я уже сказал, выходец с полигона Сары-Шаган, полковник Дадюков Н.В. – с полигона Телемба, еще один подполковник, фамилию не помню, – с полигона Ашулук. При разборе тренировки Анкудевич понял объективность сделанных ему замечаний.

Было заметно, что мои «подопечные» изрядно устали, более двух недель занимаясь тренировками с утра до вечера. Сделали перерыв и следующий день провели на Клязьме, загорали, купались, отвлеклись от боевой и состязательной тематики. К вечеру все повеселели, сходили в гарнизонный клуб, посмотрели кинофильм. День завершили «круглым столом», чтобы проводить Валентина Анкудевича. Разговоры все крутились вокруг системы состязаний. Запомнилась его фраза: «Такой оселок нужен каждому, а не только «избранным» вроде нас». До состязаний оставалась примерно неделя, однако уже на следующий день начали прибывать их участники. Где-то за 2–3 дня до состязаний я был вынужден пойти к В. П. Полякову и попросить его организовать для всех прибывших «обкатку» матчасти и рабочих мест: меня тревожила часто звучавшая фраза: «Конечно, москвичам – все, а нам – ничего!» Поляков со мной согласился, был составлен график тренировок, и по нему работали комплексные группы оценки результатов боевой работы, свои – с мест, и один–два представителя из состава конкурсной комиссии.

Многие приехали без групп «подыгрыша», поэтому на первых тренировках на всех работали наши офицеры УТП. Это был риск, кое-кто из прибывших мог свалить при неудаче вину на них. Чтобы этого избежать, Поляков ввел в ее состав трех своих офицеров, преподавателей практического обучения. И вообще нашими специалистами УТП были удовлетворены даже самые придирчивые конкурсанты. А это было главным, говорило о многом.

Начались состязания. На каждого командира полка выделялось для зачета по теории и боевой практике около четырех часов. То есть проходило не более трех человек в рабочий день. По жребию. Валерий Костенко вытянул номер шесть, а это значит, на второй день – ближе к вечеру. Измотаться психологически можно до упора. Поэтому первый день мы были на площадке с утра до вечера, «слушали» боевую работу конкурентов. А на второй день я был с утра, а Костенко подошел после обеда. Видно было – волнуется. Начал вслушиваться в трансляцию боевой работы и вдруг заулыбался: состязающийся командир (не помню, откуда), видимо, начал «зашиваться», и в эфир полетела такая «ненормативщина», что и другие сидящие были удивлены! Сам же Костенко «бой» провел спокойно, уверенно, без единого лишнего слова и возгласа. Это отметили практически все командиры, кроме одного – с ненормативной лексикой: «Конечно, – сказал он, – это же москвич! Он давно готовую схему несколько десятков раз отрабатывал! Вот ему бы мою схему, тогда б я посмотрел на него» Под эти его слова из учебного КП полка вышел полковник Дадюков Николай Васильевич и сказал: «Товарищ подполковник, Вы оскорбили честь и достоинство всех офицеров комиссии. Я могу немедленно доложить об этом командующему ЗРВ ПВО страны генерал-полковнику Гуринову, но тогда Вы уже не командир полка. Вы приносите свои извинения и просите подполковника Костенко проиграть Вашу схему. Если он не согласится, остается только первый вариант». Мы с Валерой посмотрели друг другу в глаза, и я кивнул головой. Я доложил Дадюкову, что Костенко сработает не в зачет, а на показ. На КП, кроме него, пусть будет только этот, «провинившийся», командир, чтобы он видел, что «проигрывается» именно его схема. На том и порешили.

Волновался я здорово. А Валерий не подвел: сработал также спокойно, уверенно и обстрелял все цели. Когда Костенко из рук И.М. Гуринова получил диплом за 1-е место, сомнений ни у кого не было: это место он занял достойно и неоспоримо. Генерал-лейтенант В.В. Костенко службу в армии завершил в должности командующего ВВС и ПВО Республики Беларусь. Не забыли и меня. Через несколько месяцев я получил назначение заместителем начальника управления боевой подготовки войск округа. К счастью, некоторый опыт работы в частях авиационных, радиотехнических, связи и т. д. у меня был еще со времен службы на Урале, а по нарастающей этот опыт в МО ПВО возрос.

Начало 80-х гг. было ознаменовано повышением требований по совершенствованию не только тактической, но и оперативной подготовки войск и командиров всех уровней. На полигоне Сары-Шаган были подготовлены и проведены оперативно-стратегические учения с участием сухопутных войск от военных округов, от соединений, объединений ПВО страны, в том числе и от МО ПВО, привлекали меня и других офицеров главкомата и округа к аналитической работе в свете увиденного. Особенно – по завершению учений.

Обобщив данные, я доложил генералу П.Ф. Хатылеву первичные соображения по созданию в округе учебно-тренировочного центра (УТЦ) с целью организации в нем трех уровней обучения: командиров частей с подчиненными им подразделениями; командиров соединений с командирами частей; командиров соединений и частей под непосредственным руководством командующего (начальника штаба) округа. Петр Федорович высказал ряд деловых замечаний после чего оформленный материал он доложил командующему войсками округа генерал-полковнику А.У. Константинову. Здесь же рядом находился оборудованный АСУ командный пункт корпуса. В его оперативном зале без существенных доработок можно было создать 3 рабочих места для командиров корпусов, а 4-е было уже готово, изначально. Кроме рабочих мест и классов были сделаны комнаты отдыха и психологической разгрузки с успокаивающими фотопейзажами, журчанием воды и хорошей легкой музыкой. Подготовлен был и небольшой кинозал для показа учебных, а можно было и художественных фильмов. Ждали, когда поступит аппаратура.

На создание и оборудование всего этого комплекса потребовалось около года, и все это время я находился в Рузе. Ведь одних только кабелей под полом здания и под землей, в трубах, по нашим подсчетам, следовало проложить более 8 километров. А дополнительная электропроводка в зданиях вообще не подсчитывалась по километражу, так ее было много.

В эти дни произошел курьезный случай. Мы с начальником УТЦ подполковником А.Н. Мацкевичем находились в подвальном помещении и руководили солдатами, укладывавшими кабель. Мы были в соответствующей рабочей одежде. Вдруг прибежал дневальный: «Товарищ полковник! Командующий приехал, Вас спрашивает!» Я вылез наружу, а Мацкевич – за мной. И предстали прямо перед А.У. Константиновым. Я хотел ему доложить, но он только рукой махнул, улыбнулся и сказал: «Вы как черти из ада. Но я уже увидел: работа идет хорошо».

На этот день преобладающее большинство классов было уже оборудовано, на КП завершалась пристыковка кабелей, все каналы связи были в рабочем состоянии, шла настройка и регулировка техники. Я провел командующего по всем помещениям, доложил их комплектацию учебными пособиями и их учебно-целевое предназначение. Выслушал замечания и указания. Уезжая, командующий сказал, что в ближайшее время возможен неожиданный приезд кого-либо из ГОМУ Генштаба для решения штатных вопросов.

Пришлось форсировать работы. Кроме того, мы решили, что генштабистам неплохо было бы показать основные элементы боевой работы на материальной части, и вместе с Мацкевичем составили подобие боевых расчетов, которые за неделю уже достаточно правильно выполняли минимум функциональных обязанностей: все-таки все офицеры и рядовые были из войск и основу подготовки имели.

Вскоре, без предупреждения, приехали генерал-полковник и свита в составе генерал-майора и трех полковников. Прошли, посмотрели, выслушали мой доклад и информацию по каждому боевому рабочему месту и по каждой комнате, каждому классу, проиграли некоторые эпизоды боевой работы. Генерал-полковник долго молчал, а в конце обхода спросил: «Вы у нас, в бригаде, в Мосрентгене, хоть раз были?» Я ответил: «Так точно!» Еще помолчав, он продолжил: «У нас командиры учатся на миниатюр-полигоне (а это, как я знаю, ящик с песком), и обстановку можно изменить в течение нескольких часов. Обслуживают его всего лишь два офицера и четыре солдата. А вы хотите на это дорогое и, скорее всего ненужное, сооружение более десяти офицеров и около 30 солдат. Для государства – не рационально».

Один из сопровождающих его полковников вдруг спросил: «Зачем вам класс оперативной подготовки?» Операции ведут фронты и флоты. А ПВО в них участвует, и не более того. Я в вашем классе этого не увидел. Его надо привести в соответствие с военной наукой». Не дождавшись комментариев генерал-полковника, я ответил: «Великую Отечественную войну завершили четыре фронта ПВО, которые проводили операции не только во взаимодействии с сухопутными фронтами и флотами, но и самостоятельные». Глянул на их наградные колодки, понял, что в той войне они не участвовали, а историю военного искусства в академиях изучали, скорее всего, уже после «кастрации» ее в хрущевские времена. И добавил, обращаясь к генерал-полковнику: «Данные об этом, товарищ генерал, изложены в "Советской военной энциклопедии"». Он помолчал и сказал: «Может быть, Вы и правы. Надо подумать». И, попрощавшись, уехал. Вскоре штат УТЦ ввели, но примерно на две трети от запрашиваемого.

В 1985 г. УТЦ, можно сказать, заработал. По решению командующего, теперь уже маршала авиации А.У. Константинова, первым приехал на УТЦ командир Ржевского корпуса генерал-лейтенант Н.А. Марков с сокращенными расчетами КП корпуса и трех полков – авиационного, зенитного ракетного и радиотехнического. Два дня тренировок и, уезжая, Николай Александрович сказал: «Здорово! Электронная схема налетов, в едином масштабе времени – это не игра с бумажными целями!» С этого времени и следует считать «день рождения» УТЦ.

Однако когда-то всему приходит конец. Мне шел 55-й год, и генерал Хатылев предложил мне написать рапорт на увольнение по выслуге и предельному возрасту. Что я и сделал. Но я уже «прирос» к УТЦ, и пока документы ходили по инстанциям, мы организовали на нем кроме тренировок сбор заместителей командиров полков, аттестованных на выдвижение, на должности командиров. Главную скрипку в подготовке этого сбора сыграли начальник УТЦ подполковник А.Н. Мацкевич и его заместитель майор С.Я. Красильников, офицеры центра, которые в ходе монтажа и отлаживания техники много внимания уделяли боевой работе. Высокий уровень их личной подготовки в дальнейшем позволил им стать полковниками, а С.Я. Красильникову – начальником отдела управления боевой подготовки округа.

Сбор показал, что не все аттестованные на выдвижение оказались достойными его по своим профессиональным, деловым, а некоторые по моральным и психологическим данным. В дальнейшем, решением командующего, такого рода сборы стали системой и не только для заместителей командиров полков.

5 декабря 1985г. меня тепло проводили «в запас», но все равно я остался работать. Тружусь в округе и ныне, переживая все волюнтаристские перипетии. Однако одна из народных мудростей гласит: «Нет таких туч, за которыми бы не светило солнце». К ней можно также добавить то, что «все возвращается на круги своя». На это и надеюсь.