2 августа, 2013

Расформирование

Редко кто из прослуживших десятки лет в армии не испытал на себе, что это такое. Для одних оно проходит малозаметно, у других оставляет глубокий след. Как правило, расформирование для военнослужащих означает перемену места службы, а, следовательно, переезд семьи на новое место, где жилье находится не сразу. Начинается очередной виток жизни без квартиры, на частных квартирах или в малоприспособленных общежитиях и гостиницах. Иногда это длится годами. Нередко в связи с расформированием нарушается закономерный рост офицера в должности и в звании, что влечет за собой и материальные потери. Всякое расформирование сопровождается периодом повышенной нервозности военнослужащих кадрового состава. Наконец, известные потери, пропорциональные масштабам расформируемых структур, несут сами войска.

В процессе расформирования на меня по долгу службы ложилась особая ответственность за организацию работы. Опыта в этом деле фактически не было, если не считать того, что попадал дважды под расформирование авиаполков. Первый раз - в 1956 году, когда расформировывался полк, я был летчиком-инструктором, и тогда меня беспокоило только личное устройство. При расформировании полка в 1962 году я занимал должность повыше и принимал непосредственное участие в процессе расформирования как один из организаторов, уже размышляя над происходящим. Тогда было тяжело сознавать, как безжалостно расправлялись с ВВС, как теряли дорогостоящие кадры летного состава. Теперь же предстояло еще более масштабное мероприятие, в котором я был одним из основных организаторов и исполнителей. Одновременно с расформированием управления округа и некоторых частей обеспечения и обслуживания шла передача соединений в военные округа, а управление Красноводской дивизии ПВО передавалось в Забайкальский ВО. Части дивизии на местах постоянной дислокации передавались в состав Туркестанского ВО. Естественно, не все офицеры управления дивизии могли сменить Красноводск на Забайкалье. У некоторых были обоснованные причины требовать более благоприятного места для продолжения службы. Таким офицерам нужно было найти замену.

Управление округа с обеспечивающими частями - это еще и сотни служащих Советской Армии, об устройстве которых при расформировании необходимо было позаботиться командованию.

Положение мое осложнялось тем, что в течение апреля были назначены на должности командующий и все его заместители, командующие родами войск, начальники служб. Таял и офицерский состав округа. Люди разъезжались по новым местам службы. Рассыпались комиссии по ликвидации секретных библиотек и учебных пособий с грифом "Для служебного пользования". В этой ситуации приходилось реагировать без промедления. Постоянно подбрасывали вводные кадровики, если не наши, то главкоматовские. Тех офицеров, которые раньше служили в отдаленных местностях, они снова пытались запихнуть подальше. Люди обращались ко мне и требовали справедливости. Приходилось распутывать узлы.

Немало хлопот принесла передача строительных войск округа и более 450 недостроенных объектов на территориях военных округов, тем более что заместитель командующего округа по строительству и расквартированию войск полковник И. Икаев был назначен в марте в ОдВО. Разбираться в этом вопросе и в делах КЭО округа пришлось долго и не без неприятностей.

Но самое главное заключалось в том, что до 30 мая ответственность за обеспечение безопасности воздушных границ оставалась за БО ПВО. Чтобы выполнить боевую задачу, особенно во второй половине мая, когда штаб основательно сократился в списочном составе, личный состав командного пункта практически нес круглосуточное дежурство далеко не в полном составе и без регулярных подмен. Вот когда понадобились взаимозаменяемость в расчетах и смежные специальности. Вот когда я убедился в замечательных качествах наших офицеров, особенно ветеранов, их глубоком патриотизме и высочайшей ответственности. В период расформирования округа офицерский состав оказался на высоте, продемонстрировал свои высокие моральные качества. Навсегда сохраню благодарность офицерам за их безупречную службу в тот сложный период, инициативу, трудолюбие и верность своему воинскому долгу.

Первым отошел к 8-ой ОА ПВО корпус генерала В. И. Дикушина. 15 марта боевое управление корпусом было передано армии. Этим актом на южном направлении открылась мрачная картина нарушения единой системы ПВО, так старательно и долго создаваемой нашими предшественниками.

С утра я находился на командном пункте и выполнял функции передачи 12-го корпуса. В 8.30 после доклада в Главный штаб о завершении передачи послал телеграмму на имя комкора Дикушина, начальника политотдела Романенко и начальника штаба Дронова с выражением признательности за совместную работу в БО ПВО и пожеланиями успехов им в составе другого объединения.

Жизнь шла своим чередом. В этот же день торжественно отмечалась 42-я годовщина Узла связи округа, а его командиру подполковнику Никифору Агеевичу Старокожеву исполнилось 45 лет. Часть, которой командовал Старокожев в течение последних шести лет, завоевывала звание отличной и награждалась переходящим Красным знаменем Военного Совета округа. Впоследствии Н. А. Старокожев возглавит Узел связи Главного штаба и так же успешно будет командовать большим и сложным коллективом. Ему будет присвоено звание генерала. Мне очень нравился этот хорошо воспитанный, скромный и рассудительный офицер, которого уважал весь личный состав.

К концу марта определялось с назначениями генералов Константинова, Ага-Гуссейнова, Свиридова. Все они ожидали команды на выезд к новым местам службы. Командующий редко появлялся в управлении. Тем временем продолжалась работа комиссий по передаче корпусов генералов Субботина и Синицына, частей и учебных полков окружного подчинения. К 30 марта закончилась работа у Субботина в 15 к ПВО, и комиссия, возглавляемая командующим ЗРВ округа генерал-лейтенантом К. С. Бабенко, приступила к работе у Синицына в 14 к ПВО.

О своей же перспективе назначения я ничего определенного не знал. Офицеры штаба и управлений округа одиночно и группами откомандировывались к новым местам службы. Много мороки было с уничтожением секретной литературы и документов. Они сжигались в печах, специально построенных под руководством начальника инженерной службы округа генерала В. Нестеренко. Литературы и секретных документов было очень много, а уничтожалась она медленно. Некоторые издания еще не просохли от типографской краски. Совесть не позволяла сжигать такие книги.

Я пытался оповестить все академии, училища и институты о наличии отдельных изданий, предлагал переслать им наиболее ценную литературу. К моему удивлению, мы ни от кого не получили ответа на свои предложения. Тогда я решил делать почтовые отправления свежих изданий ценной литературы, в основном, по истории Великой Отечественной войны, по адресам военных учебных заведений, не дожидаясь их согласия.

Трудоемкой оказалась работа по подготовке к сдаче документов в архив. Их было очень много, и нам стало ясно, что времени, отведенного на расформирование, не хватит, чтобы подготовить дела к сдаче в архив. Пришлось обращаться в Главный штаб за разрешением оставить небольшую группу для выполнения этой работы и продления срока почти на один год. Меня всегда удивлял грандиозный масштаб переписки в системе управления войсками. Принцип, когда основанием для выполнения в войсках решения или приказа старшего является устное распоряжение, существовал лишь на бумаге. Чем дальше Вооруженные Силы отдалялись от войны, тем больше внедрялся бюрократический метод в системе их управления, основным проявлением которого являлись письменные распоряжения. Каждый начальник считал своим долгом послать подчиненным распоряжение за своей подписью. Это своего рода снятие с себя ответственности, нежелание постоянно контролировать выполнение отданного устного распоряжения и своего рода личная страховка. Вот и плодились в огромном количестве нужные и ненужные бумаги. Кроме того, ими забивались и без того переполненные архивы. Тяга к бумагам в управлении войсками – бич наших Вооруженных сил.

3 апреля в округ приехал командующий войсками ЗакВО генерал-полковник Олег Федорович Кулишев. Он знакомился с объектами, переходящими в ЗакВО. Генерал Кулишев был холодно встречен нашим командующим генералом Константиновым, который, не поднявшись с кресла, подал руку вошедшему коллеге. Я почувствовал неловкость в момент их встречи. Генерала Кулишева сопровождал Ага-Гуссейнов. На нас Кулишев произвел приятное впечатление. Впоследствии я не один раз буду встречаться с Олегом Федоровичем и смогу убедиться в безошибочности первого впечатления о этом человеке.

4 апреля генерал А. У. Константинов был назначен Командующим Московским округом ПВО, а 5 апреля Главком возложил временное исполнение обязанностей командующего БО ПВО на Ага-Гуссейнова. 9 апреля генерал А. У. Константинов убыл в Москву.

11 апреля состоялось торжественное собрание в доме офицеров БО по случаю Дня Войск ПВО страны. С докладом выступил Ага-Гуссейнов. Представителей от городских властей не было. После праздника мы продолжали выполнять свою основную задачу боевого дежурства, учебы войск и расформирования. Срывов ни в чем не было. Наш план поочередной передачи частей и соединений оправдывал себя.

19 апреля - Ленинский субботник. Начали день с митинга в клубе комендатуры управления на открытии памятника В. И. Ленину, воздвигнутого по проекту и руками самих солдат.

Округ расформировывался, а республика Азербайджан готовилась к празднованию своего 60-летия. Баку хорошел с каждым днем. Большой вклад в подготовку к юбилею республики вносил первый секретарь ЦК КПАз Г. А. Алиев и его соратники. Помогали и мы, военные.

17 апреля Бюро ЦК Коммунистической партии Азербайджана устроило прием для ветеранов Вооруженных Сил. На торжественной встрече выступил Г. А. Алиев. С ответной речью выступил командующий ККФ вице-адмирал Гамид Габибович Касумбеков, а днем раньше в Баку состоялось торжественное открытие памятника воинам 11-й армии, пришедшей на помощь Азербайджану в 20-м году.

21-23 апреля в Управлении и войсках округа впервые побывал начальник Главного штаба Герой Советского Союза генерал-полковник Сергей Федорович Романов. Общались мы с ним двое суток. В генерале я увидел заслуженного военачальника, штабиста крупного масштаба, бывалого воина.

С. Ф. Романов в 1945 году получил звание Героя Советского Союза, воевал в составе 5-го танкового корпуса в Прибалтике. После войны окончил Академию Генерального штаба, проходил службу в Генеральном штабе, непродолжительное время командовал дивизией и снова служил в Генеральном штабе. Это то, что удалось мне узнать о новом начальнике Главного штаба Войск ПВО. Загадкой оставалось, почему на эту должность назначен человек, никогда раньше не служивший в Войсках ПВО страны, специфичных и сложных по своему составу и управлению. Нужно было иметь большую смелость и уверенность в своих силах, чтобы в таком возрасте, не зная войск, согласиться занять этот ответственный пост.

25 апреля в Баку состоялось торжественное собрание, посвященное 60-летию образования Азербайджанской ССР. На празднование было приглашено много гостей, присутствовали делегации от всех советских республик, во главе с секретарями ЦК или Председателями Совета Министров. Среди приглашенных много военачальников, которые проходили службу в Азербайджане, в том числе и бывшие командующие Бакинским округом ПВО генерал-полковники Ф. Олиферов, А. Константинов. Прилетел на праздник и наш Главком маршал авиации А. И. Колдунов.

Праздник явился демонстрацией монолитного единства крепкой, нерушимой дружбы народов СССР. Казалось, никакая сила не в состоянии ослабить, а тем более разрушить ее. В моей памяти были свежи еще впечатления от такого же торжественного празднования 60-летия образования Украинской ССР, в котором посчастливилось участвовать. Разве могло прийти в голову в то время, что произойдет в государстве через десятилетие? А тогда юбилейные праздники республик оставили неизгладимый след, вселили еще большую уверенность в могущество социалистического государства.

29 апреля проводили к новым местам службы члена Военного совета генерала И. Ф. Свиридова и командующего авиацией генерала С. М. Маслова.

Большое впечатление оставили и Первомайские праздники. 1 мая после демонстрации я был приглашен на правительственный обед, на котором Г. А. Алиев в своих тостах дал оценку титанического труда по подготовке и празднованию 60-летия Республики. Был поднят тост и в честь Вооруженных Сил. При этом Алиев назвал фамилии всех присутствующих военных. Звучали также тосты других руководителей республики: К. А. Халилова, А. И. Ибрагимова, Ю. А. Пугачева. Я понимал, что больше не придется бывать в Азербайджане на таких торжествах и старался запомнить все подробности.

4 мая семья получила телеграмму с известием о рождении у дочери Оли сына. Это был уже наш второй внук, которого назовут Александром. Он родился 27 апреля в Магдебурге, где служил его отец Евгений Богаченко.

В связи со списочным сокращением людей все труднее было поддерживать способность боевого расчета КП нести дежурство. А тут - праздник за праздником, что требовало усиления дежурных смен руководящим составом. Те, кто еще не уехал, с пониманием относились к требованиям обстановки и безропотно исполняли мои распоряжения по дополнительным дежурствам, кроме генерала Войтенко, начальника радиотехнических войск. Он без моего разрешения выехал из гарнизона в самый ответственный период для решения своих личных дел. Разыскал я его в Краснодаре по телефону и приказал немедленно вернуться в Баку. Войтенко, пожалуй, один из немногих моих сослуживцев, который оставил о себе плохую память. В дальнейшем он будет назначен на такую же должность в МО ПВО по настоянию генерала Константинова. Однако здесь его быстро разгадают, и он будет уволен в запас. А в то время я вынужден был объявить ему строгий выговор.

О Войтенко хотелось сказать особо. Вначале наши отношения были вполне нормальными. Я принимал самое активное участие в ходатайстве о присвоении ему генеральского звания. После присвоения этого звания он резко изменил отношение к своим подчиненным. Его тщеславие перешло всякие границы. Немногим раньше я стал подозревать его в слабом знании радиолокационных средств. Меня это заинтересовало, и, изучая его личное дело, я обнаружил, что Войтенко окончил Бакинское строительное училище, служил в строительных войсках и не имел даже среднего радиотехнического образования, каким-то образом оказался в радиотехнических войсках ПВО. Каким же нужно быть ловкачом, чтобы с такими данными дослужиться до столь высокой должности в войсках ПВО. По-видимому, основным двигающим фактором для него было угодничество. В Московском округе ПВО его военная служба закончилась.

9 мая в городе традиционно отметили 35-летие великой Победы в Отечественной войне, один из самых значимых и радостных праздников советского народа. Я любил наблюдать его особую торжественность, возложение венков у братских могил и к памятникам, встречи ветеранов войны, окруженных всенародным почетом. Я думаю, нет такой силы, которая смогла бы отменить День Победы, и, даже если перестанут отмечать другие праздники, этот народом не забудется никогда.

Ага-Гуссейнову присвоили звание генерал-полковника и назначили на должность командующего ПВО в ЗакВО. У меня настроение было неважное. Очередного звания не присвоили, о назначении никаких конкретных предложений. Я понимал, что меня никуда не назначат, пока не завершу дела с расформированием управления округа и обеспечивающих его частей, пока не будут подписаны акты о передаче всех соединений и частей БО ПВО военным округам (ЗакВО, ТуркВО). В то же время неизвестность угнетала. Главком испытывал мое терпение. Это был период, когда взаимоотношения между нами были испорчены наговором недоброжелателей сразу же после моего прибытия в Бакинский округ.

Лучшими нашими друзьями в Баку стали семья генерала К. С. Бабенко и семья генерала М. П. Попова. Я глубоко уважал ветерана войны генерал-лейтенанта Константина Степановича Бабенко. Он отвечал мне взаимностью. Константин Степанович и его супруга Зинаида Михайловна - украинцы. После многолетних мытарств они устроились на постоянное местожительство в Полтаве. Семья генерала Попова Михаила Дмитриевича осела в Киеве.

Печально памятным днем станет 15 мая 1980 г. В 9.00 боевое управление соединениями и частями было передано военным округам. Бакинский округ ПВО прекратил свое существование. Щемило сердце. Бушевала природа, как будто оплакивала несуразное событие. Такого ненастья в середине мая старожилы не помнили. Ураганный ветер, мокрые рваные облака проносились над крышами домов и верхушками деревьев. Ненастье охватило все Закавказье. День трудный. С подземного КП поднимался с тяжелым сердцем и чувством вины перед народом. Наверху не находил себе места. В одночасье рабочие кабинеты штаба сделались ненужными, а себя почувствовал безработным.

Вчера, проездом в Тбилиси, у нас был начальник Главного штаба Войск ПВО генерал-полковник С. Ф. Романов, он уговаривал меня согласиться на должность заместителя к нему. За ночь многое передумал и решил дать свое согласие, меня поддержала жена, даже обрадовалась.

Около 12 часов позвонил генералу С. Ф. Романову и доложил о своем согласии. Он воспринял мое решение с удовлетворением. В ответ я услышал: "Хорошо, я это учту". Мои колебания в этом вопросе помог развеять генерал В. А. Белоусов, товарищ по учебе в Академии Генерального штаба, с которым накануне я поделился своими мыслями по поводу предложения.

25 мая (воскресенье) я вылетел в Москву на Военный совет по вопросу нового назначения. На Военном совете разговор со мною был коротким. Традиционный вопрос Главкома маршала авиации А. И. Колдунова: "Как Вы смотрите на предлагаемую Вам должность?" Такой же традиционный ответ: "Как на высокое доверие и проявление заботы". Главком добавил, что со временем подберут мне другую должность. На этом аудиенция закончилась.

После этого я с Владимиром Алексеевичем поехал в жилгородок "Заря", посмотрел две из свободных квартир для нашей семьи. Почему-то было очень грустно. Вспоминалось прошлое, частые переезды, многие гарнизоны. Предстояло в третий раз "заворачивать" в Москву. Первый - в 1953 году, после окончания училища, ехал тогда с энтузиазмом и страхом перед неизвестностью, второй - в 1972 году, когда был зачислен в Академию Генерального штаба, тогда был счастлив, хотел учиться, мечтал о будущем, третий - сейчас, без восторга, даже с огорчением, с мыслями, что все самое интересное позади.

27 мая возвратился в Баку, чтобы в оставшиеся два дня завершить работу над ликвидационным актом.

30 мая наступил предельный срок существования управления Бакинского округа ПВО. С 7.00 я на командном пункте. Присел в последний раз за свое рабочее место, еще раз взглянул на планшет общей воздушной обстановки, после чего вышел из зала боевого управления и на лифте поднялся наверх, в свой кабинет. В родах войск и службах завершалась подготовка к утверждению и сдаче в архив ликвидационных актов. Задерживали финансисты, КЭЧ, АХО и политуправление.

Обошел опустевшие здания "Берез" 1,2,3 (так назывались здания штаба), переговорил с офицерами, с некоторыми попрощался. Люди волновались. Ведь некоторые из них прослужили здесь десятки лет. Их волнение передавалось и мне, на душе неспокойно. В 15 часов в зале Военного совета собрал командующих, начальников управлений и служб, среди которых были генералы К. С. Бабенко, Д. И. Крамской, М. Д. Попов, Н. А. Осипов, А. М. Селютин, офицеры П. В. Хрупилин, Ю. В. Курилин, Е. А. Щекотихин и др. Выразил присутствующим благодарность за большую работу и высокую организованность в период расформирования, вручил каждому скромные подарки. Обменялись еще раз мнениями по поводу ликвидации округа. При этом я высказал свое предположение, что не пройдет и пяти лет, как руководство Вооруженных сил и государства спохватится, и округ будет восстановлен. Время подтвердило это предположение. В 1986 году на юге будет создана 19 ОА ПВО, но с дислокацией ее управления в Тбилиси. Мне же выпадет честь участвовать в восстановлении нарушенной структуры ПВО.

В заключение короткого совещания я попросил руководителей довести до оставшихся офицеров порядок выдачи им необходимых документов в АХО в последние три-четыре дня. Затем с генералами Бабенко, Поповым, Селютиным зашли в мой кабинет и после доклада начальнику Главного штаба, затем Главнокомандующему войсками ВПО маршалу авиации А.И. Колдунову о выполнении приказа по расформированию Управления округа распили припасенную мною бутылку коньяка. Спустя некоторое время я позвонил в Москву генералу А. У. Константинову и командующему ЗакВО генералу О. Ф. Кулишову, которым доложил то же, что и Главкому.

В 7 часов вечера я вышел из обезлюдевшего служебного городка. По приказу Главкома я должен был оставаться еще несколько дней в Баку для окончательного завершения дел. Возвратившись домой и сняв форму, я направился в парк им. С. М. Кирова, где чествовали учеников школы № 20. Наш сын был награжден похвальным листом. В этот день я особенно ощущал ценность семьи, она была самым дорогим моим достоянием во всей этой кутерьме военной службы.

4 июня устроили товарищеский прощальный ужин. Собралось около 30 человек ветеранов округа. Тепло провели вместе полтора часа. Поднимали тосты, посвященные делам и личному составу войск округа. Я выразил искреннюю большую благодарность всем офицерам за их высокую порядочность и громадный труд в последние дни округа.

5 июня в 10.00 я навсегда покинул кабинет начальника штаба округа. А через 20 минут вместе с адъютантом старшим прапорщиком Ю. М. Юраком, начальником финансовой службы полковником А. Д. Бондаревым, начальником АХО подполковником Д. Г. Сливой уничтожили все печати, о чем составили акт. Это было грустное занятие.

В тот же день на аэродроме Насосная были погружены в самолет Ан-12 домашние вещи. 6 июня 1980 г. я вылетел на нем в Москву на аэродром Клин, а семья выехала в столицу поездом.

Моя служба в Баку завершилась. Мы покидали прекрасный город Баку, богатый и приветливый Азербайджан с его добрым, гостеприимным народом. Нас провожали мои сослуживцы и друзья Бабенко, Попов, Нестеренко, Шахворостов, Слива, Юрак и другие.

Через несколько часов я прибыл к новому месту службы, семью же встретил на Курском вокзале днем 8 июня. Был жаркий летний день. Устроились в поселке "Заря", временно в двухкомнатной квартире.