8 августа, 2011

Эпоха виртуального командного центра

Сетецентрическая война – это ориентированная на достижение информационного превосходства концепция организации управления действиями группировок войск (сил), предусматривающая увеличение их боевой мощи за счет создания единой информационно-коммутационной сети, связывающей датчики (источники данных), лиц, принимающих решения, и исполнителей, что обеспечивает доведение до участников действий необходимой информации об обстановке, ускорение процесса управления силами и средствами, а также пов ышение темпов операций, эффективности поражения противника, живучести своих войск и уровня самосинхронизации боевых действий. Это концепция не ведения войны, а управления вооруженными силами в современной войне.

Суть ее состоит в том, что силы и средства вооруженной борьбы объединяются в интегрированную информационно-управляющую компьютерную систему, функционируют в синергетическом режиме и имеют много степеней свободы. Поэтому оперативность управления и принципы самосинхронизации систем управления становятся сутью изменившегося процесса управления, не зависящего от типа и уровня войны или конфликта.

Реализация сетецентрической концепции управления обеспечивает возможность географически распределенным вооруженным силам через единое восприятие ими картины боевой обстановки достигать высокого уровня совместных и взаимосвязанных действий для достижения различных по уровню и масштабу целей в соответствии с замыслом командующего группировкой войск (сил).

В концептуально-теоретическом плане модель сетецентрической войны представляет собой систему, состоящую из трех подсистем:

• информационной подсистемы как основы системы в целом;
• управления сенсорной (разведывательной) подсистемы, включающей силы и средства разведки;
• боевой подсистемы (подсистемы отдельных тактических подразделений и боевого управления), включающей средства поражения, боевую технику и личный состав отдельных тактических подразделений, объединенных органами управления.

Сетецентрическая война может вестись в любом звене управления (тактическом, оперативном, стратегическом), а принципы ее ведения не зависят от географического региона, боевых задач, состава и структуры ВС. Информация будет поступать не от отдельных «платформ» (боевой техники, средств разведки, наблюдательных постов, групп разведки, вертолетов, авиации, КА и др.), а из информационной сферы, тесно связанной с двумя другими сферами (физической и когнитивной), создающими вместе сферу сетецентрической войны.

Физическая сфера – это место развития ситуации, на которую оказывается военное влияние. В ней (на суше, воде, в воздухе и космосе) разворачиваются военные действия и действуют «физические платформы», соединенные «коммуникационными» сетями. Когнитивная (рационально-ментальная) сфера складывается в умах участников конфликта и характеризуется, с одной стороны, такими понятиями, как представление, осознание, понимание, убеждения, ценности, а с другой – процессом принятия решений. К этой же сфере относятся лидерство, моральное состояние, сплоченность, уровень подготовки и боевого опыта, общественное мнение, мыслительные процессы командиров, способы принятия решений, интеллект и эрудиция.

Под информационной сферой понимается сфера, в которой происходят обмен информацией, передача решений командира, осуществляются контроль и управление войсками. В ней формируются и накапливаются знания, представления о физической сфере, она отражает ее в виртуальной реальности. При этом информационное превосходство характеризует состояние информационной сферы, когда одна из сторон получает «превосходящие информационные позиции».

Основные положения теории сетецентрической войны:

• создание хорошо осведомленных и защищенных ВС за счет улучшения процессов выделения и распределения информации;
• повышение качества информации, своевременность ее обобщения, распределения, выделения и доведения, что приводит к повышению ситуационной осведомленности ВС;
• обеспечение способности к самосинхронизации на основе повышенной ситуационной осведомленности, способности непрерывного и оперативного управления ВС;
• увеличение степени эффективности выполнения задач операции. Основные аспекты теории сетецентрической войны (принципы сетецентрических операций – рис. 1).

Рис. 1. Принципы сетецентрических операций

Для реализации преимуществ, предоставляемых данной концепцией, необходима более совершенная и гибкая информационная инфраструктура, которая позволила бы в первую очередь решить такие проблемы, как жесткость, структурированность и независимость ведомственных информационных ресурсов, особенно МО, разведывательного сообщества, государственных учреждений и служб обеспечения внешней и внутренней безопасности США. Предпосылки для формирования такой информационной инфраструктуры заложены стремительным развитием информационных технологий.

Главнейшим концептуальным аспектом формирования перспективных систем стратегического и оперативного управления и разведки ВС США становится принцип формирования глобального «виртуального командного центра», доступ к которому будут иметь уполномоченные пользователи из любой точки мира, что практически приводит к размыванию классических границ между стратегическим и оперативным уровнем боевого управления. Такие традиционные компоненты системы боевого управления, как основной, запасной и мобильный командные центры, утрачивают свою исключительную значимость, поскольку где бы ни находился командующий (командир) соответствующего уровня боевого управления, в том числе Верховный главнокомандующий, он всегда будет иметь доступ ко всем необходимым средствам, обеспечивающим полноценное исполнение им своих функциональных обязанностей.

Такой глобальный «виртуальный командный центр» обеспечит соответствующим структурам боевого управления и разведки устойчивый доступ (в рамках их ответственности) к единой глобальной картине отображения боевого пространства, основой формирования которой становится единая информационно-коммуникационная среда, получившая в США наименование Глобальной информационной сети – ГИС (Global Information Grid), построение которой началось с 2002 г. Стратегия формирования и развития ГИС предусматривает реализацию шести взаимосвязанных программ.

Четыре программы развития возможностей по передаче информации предполагает развертывание следующих систем:

• глобальная система наземных опорных оптоволоконных сетей высокой пропускной способности, соединяющая около 100 баз ВС США постоянной дислокации на территории США и за ее пределами;
• перспективная система связи космического базирования TCS (Transformational Communication Satellite) на основе группировки ИСЗ TSAT (Transformational Satellite), формирующих между собой сеть связи, интегрирующей мобильных тактических пользователей, и глобальные разведывательные службы;
• система телепортов, объединяющая наземный и космический сегменты;
• радиостанции JTRS, обеспечивающие формирование самоконфигурируемых мобильных услуг связи для передачи голоса и данных и предназначенные для замены широкой номенклатуры радиостанций, находящихся на вооружении различных видов ВС.

Пятая программа предусматривает обеспечение любого пользователя, имеющего доступ к ГИС, стандартным набором из девяти базовых информационных услуг по своевременному, безопасному и повсеместному доступу к необходимой информации высокого качества.

Шестая программа – создание новых методов и способов засекречивания и защиты информационных ресурсов.

Кроме того, осуществляется и ряд других программ.

Взгляды военно-политического руководства США на применение группировок стратегических наступательных сил (СНС) отражаются в совокупности программных документов. Основными из них являются: «Стратегия национальной безопасности», «Доктрина объединенных ядерных операций», «Ядерная стратегия», уставные и другие документы, в которых уточняются роль, место и задачи ядерного оружия в системе мер по обеспечению национальной безопасности США и их союзников. Вопросы применения группировок СНС более конкретно определяются в планах боевого применения СНС США, разрабатываемых на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях управления, а также в замыслах и планах командно-штабных стратегических учений.

Эти взгляды в значительной степени обусловлены влиянием внешних и внутренних факторов военно-политической обстановки.

К внешним факторам можно отнести:

• дальнейшее сокращение СНВ США и России в соответствии с новым Договором о сокращении и ограничении СНВ, возможность заключения которого в настоящее время прорабатывается США и Россией;
• строительство и развитие стратегических ядерных сил в России, Китае и других ведущих зарубежных государствах;
• распространение ракетно-ядерных технологий в ряде стран;
• существование и появление новых угроз США и их союзникам, в том числе угрозы ядерного терроризма, стремление террористических организаций приобрести и применить оружие массового поражения.

Внутренние факторы включают:

• интеграцию СНС, стратегических оборонительных сил и ядерного оружейного комплекса в новую стратегическую триаду;
• выполнение программ модернизации компонентов СНС;
• создание и поддержание «возвратного потенциала» ядерных сил; возможность возврата в войска нестратегического ядерного оружия;
• развитие систем оперативного и адаптивного планирования;
• совершенствование разведывательного обеспечения деятельности СНС США;
• функционирование национальной системы ПРО;
• развертывание новых систем управления ядерным оружием;
• повышение роли и места объединенного стратегического командования (ОСК) ВС США в планировании и применении группировок СНС США.

Результаты анализа действующих программных, уставных документов и указанной совокупности внешних и внутренних факторов военно-политической обстановки позволяют сделать следующие выводы:

1. В целом во взглядах военно-политического руководства США сохранится понимание роли и значимости ядерного потенциала как ключевого фактора американской военной стратегии, средства, способного устрашить вероятного агрессора, предотвратить его нападение на США и их союзников, убедить его в тщетности попыток достичь превосходства, в том числе ядерного. Это позволяет сделать вывод, что задача по всеобъемлющему ядерному сдерживанию на рассматриваемую перспективу сохраняется.

В программных документах США официально закреплено, что крупномасштабный ядерный конфликт или глобальная ядерная война в ближайшей перспективе не являются вероятными. Вместе с тем возможность развязывания всеобщей ядерной войны полностью не исключается. Считается, что это может произойти в случае эскалации регионального конфликта, вовлечения в него крупных держав, перерастания его сначала в войну на всем театре военных действий, а затем и во всеобщую войну – как обычную, так и, возможно, ядерную. В оперативных планах применения СНС США сохраняется и в перспективе предусматривается нанесение упреждающих и внезапных массированных ядерных ударов.

В настоящее время военно-политическое руководство США, учитывая сокращение боевого состава СНС, обусловленное реализацией договорных обязательств, рассматривает возможность отказа при планировании боевого применения стратегических наступательных сил от критерия нанесения «неприемлемого ущерба». Пересматриваются и принципы определения наряда ядерных средств, выделяемых для поражения крупных административных центров и густонаселенных районов. В качестве важнейших объектов поражения вероятного противника планируется назначать элементы систем жизнеобеспечения, энергетики, транспортных и телекоммуникационных систем и другие ключевые объекты инфраструктуры. Это позволит перераспределить наряд ядерных средств в сторону усиления контрсилового потенциала стратегических наступательных сил США.

2. Наиболее вероятными являются развязывание и ведение региональных военных конфликтов с ограниченным применением ядерного оружия, в том числе первыми, путем выборочного поражения объектов вероятного противника, что подтверждается результатами анализа стратегических учений, проведенных в США за последние годы. Предусматривается также применение ядерного оружия в рамках специальной акции для уничтожения объектов по производству ОМП, заглубленных и высокозащищенных пунктов управления, мест размещения террористических формирований и их руководителей. По взглядам ведущих военных специалистов ВС РФ и США, применение СНС должно быть ограниченным настолько, чтобы не спровоцировать ядерную войну широкого масштаба.

Боевой расчет самолета ДРЛО и У E-8C Joint STARS за работой во время патрулирования
Фото: U.S. Department of Defense

3. Рассматривается возможность применения нестратегического ядерного оружия на театрах военных действий. Это подтверждается тем, что в настоящее время осуществляется единое планирование боевого применения стратегических и нестратегических ядерных сил в рамках объединенного оперативного плана поражения стратегических целей (OPLAN 8044), к разработке которого привлекаются командующие объединенными командованиями ВС на ТВД и их органы управления. Кроме того, в ходе стратегических учений отрабатываются задачи возврата в войска и применения нестратегического ЯО. Уточнено содержание ряда уставных документов, командующим объединенными командованиями ВС на ТВД предоставлены права по применению ядерного оружия, но только с санкции президента США.

Это позволяет сделать вывод о стирании грани между стратегическим и нестратегическим ядерным оружием, что может означать снижение порога применения ядерного оружия.

4. С целью минимизации ущерба и прекращения эскалации конфликта предусматривается создание группировок СНС в неядерном оснащении с привлечением МБР «Минитмен-3», ПЛАРБ и стратегических бомбардировщиков, вооруженных крылатыми ракетами в неядерном оснащении. Именно такому оружию предполагается отводить решающую роль в неядерном сдерживании. Применение же ядерного оружия может быть зарезервировано.

Однако решение этой задачи потребует заключения между Россией и США соответствующего договора с целью учета и контроля стратегических вооружений в неядерном оснащении, а также их боевого применения. Кроме того, возможное повышение количества неядерных компонентов вооружения в новой стратегической триаде и сохранение «возвратного потенциала» создадут условия для достижения скрытых преимуществ в российско-американском балансе СНВ в пользу американской стороны.

Согласно разработанной концептуальной модели неядерного сдерживания в условиях существующего превосходства США в обычных вооружениях основным способом считается нанесение превентивных разоружающих ударов по силам и средствам нападения вероятного противника. Кроме того, реализация масштабных программ модернизации компонентов СНС обеспечит возможность нанесения глобальных ударов по объектам вероятного противника, в том числе с применением специальных видов боевого оснащения на базе гиперзвуковых летательных аппаратов.

5. Особое внимание уделяется совершенствованию управления войсками и ядерным оружием, что связано прежде всего с повышением значимости и роли ОСК ВС США и национальной системы ПРО с целью обеспечения защиты территории США и их союзников от внезапного ракетного нападения вероятного противника и нанесения ему ответных ядерных ударов. В составе ОСК ВС США завершается организационно-техническое и оперативное объединение ударной и оборонительных составляющих стратегических сил США. Тем самым будут созданы условия для сокращения сроков принятия и реализации решения президента США на применение ЯО, особенно при внезапном ракетно-ядерном нападении вероятного противника.

В прогнозируемый период следует ожидать также совершенствования системы оперативного и административного управления СНС. Основное внимание будет уделено уточнению задач и отработке мероприятий по передаче компонентов СНС, находящихся в составе ВВС и ВМС, в оперативное подчинение ОСК ВС США при переводе ВС с мирного на военное время. При этом возможно возложение на ОСК ВС США ряда новых управленческих задач, включая управление нанесением глобальных ударов, проведение космических операций, объединение системы управления, связи и разведки, проведение глобальных операций в компьютерных сетях.

6. В соответствии с реализацией программ совершенствования боевых характеристик компонентов СНС осуществляются работы по продлению сроков эксплуатации ракетной системы «Минитмен-3», повышению дальности стрельбы и точности нанесения ударов, их оперативному переприцеливанию. Для МБР и БРПЛ нового поколения предусматриваются изменение траектории их полета, обеспечение возможности поражения мобильных целей вероятного противника. Существующие программы модернизации стратегической бомбардировочной авиации включают оснащение их новыми высокотехнологическими системами вооружений в обычном снаряжении, обеспечивающими высокую степень поражения целей без захода в зону поражения ПВО вероятного противника. Разрабатываются новые виды боевого оснащения, планируется применение высокоточных ядерных и обычных боеприпасов, способных поражать высокозащищенные и заглубленные объекты при снижении побочного ущерба и потерь мирного населения. Особое внимание уделяется обеспечению способности применения компонентов СНС по мобильным и вновь выявленным целям, системе управления войсками и оружием, узлам связи, объектам энергетики, транспортным системам и другим важнейшим объектам инфраструктуры.

Командир экипажа и правый летчик E-8C Joint STARS во время выполнения боевой задачи
Фото: U.S. Department of Defense

Формы применения СНС США определяют внешнее выражение содержания военных действий с применением (угрозой применения) СНС: стратегическое сдерживание, стратегическое воздушно-космическое наступление (кампания, операция), боевые действия, ядерные удары. Основной формой боевого применения СНС США в рассматриваемой перспективе будет ракетно-ядерный удар.

Способы применения – это порядок и приемы применения СНС для решения стратегических задач, определяющиеся командующим (командиром) в зависимости от обстановки и включающие:

• объекты поражения вероятного противника;
• последовательность поражения (одновременное, последовательное);
• нанесение упреждающих и внезапных массированных ядерных, выборочных, ограниченных, одиночных и региональных ядерных ударов;
• оперативное построение группировки СНС. Задачи группировки МБР СНС США:
• поражение объектов вероятного противника путем нанесения внезапных и упреждающих массированных ракетно-ядерных ударов в ходе воздушно-космического нападения (кампании, операции);
• поражение объектов вероятного противника нанесением выборочных ракетно-ядерных ударов и ударов высокоточными неядерными боеприпасами;
• поражение объектов вероятного противника в ответно-встречных и ответных действиях;
• уничтожение ключевых объектов военно-экономического потенциала;
• поражение мобильных, вновь выявленных целей, высокозащищенных и заглубленных пунктов управления, объектов по производству ОМП путем нанесения одиночных ядерных и неядерных ударов;
• выполнение боевых задач по нанесению последующих ракетно-ядерных ударов после восстановления боеспособности;
• выполнение боевых задач по нанесению ракетно-ядерных ударов составом дежурных сил.

Задачи группировки ПЛАРБ:

• боевое патрулирование ПЛАРБ в 15-минутной готовности к пуску БРПЛ;
• поражение объектов вероятного противника путем нанесения внезапных и упреждающих массированных ударов БРПЛ с ПЛАРБ, в том числе составом дежурных сил самостоятельно или совместно с силами МБР;
• боевое патрулирование ПЛАРБ с занятием районов, приближенных к объектам поражения вероятного противника, с целью обеспечения сокращения подлетного времени БРПЛ;
• применение КРМБ «Томахок» в ядерном или неядерном оснащении для нанесения первых и последующих ударов по объектам в оперативно-стратегической глубине территории вероятного противника.

Задачи группировки стратегической бомбардировочной авиации:

• поддержание способности к возобновлению системы боевого дежурства с переходом в оперативное подчинение ОСК ВС США;
• совершение беспосадочных полетов и нанесение массированных ударов КРВБ, УР и авиабомбами по военным, административным и промышленным объектам вероятного противника с последующей посадкой на передовых авиационных базах;
• обеспечение готовности экипажей самолетов к выполнению боевых задач по объектам, обнаруженным в ходе полета, или по целеуказаниям разведки с нанесением нескольких ударов в ходе одного вылета;
• оперативное подчинение отдельных группировок стратегической авиации командующим объединенными командованиями в передовых зонах;
• отработка задач боевого применения на удаленных ТВД;
• отработка задач по боевому применению стратегических бомбардировщиков с КРВБ по объектам на территории России с Северного, Западного и Восточного направлений;
• отработка задач экстренной подготовки и массового взлета самолетов.

Конкретные формы и способы боевого применения СНС США будут определяться достигнутым уровнем тактико-технических характеристик, боевыми возможностями компонентов стратегических наступательных вооружений и задачами по поражению объектов вероятного противника.

Развитие и боевое применение группировок стратегических сил США осуществляются на основе требований национальной военной стратегии (2004 г.) и «Обзора состояния и перспектив развития ядерных сил» (2001 г.). Кроме этого, 16 декабря 2002 г. президент США подписал директиву «Национальная политика в области ПРО», определяющую основную направленность работ по созданию системы ПРО, которая станет, по-видимому, одним из основных элементов создаваемого стратегического наступательно-оборонительного комплекса – новой стратегической триады и будет включать в себя:

• развернутые ударные силы (ядерные и неядерные);
• оборонительные силы;
• резерв ударных и оборонительных сил, а также инфраструктуру, обеспечивающую их быстрое развертывание.

К глобальной единой системе ПРО, которой отводится ключевая роль в новой триаде стратегических сил США, предъявляются следующие основные требования:

• обеспечить осуществление перехвата ракет противника на всех участках их полета;
• надежно защищать территорию США, развернутые силы за рубежом и войска союзников;
• обеспечить возможность развертывания новых элементов системы по мере того, как это станет технически возможным;
• разрабатывать и испытывать новые технологии, повышающие эффективность развернутых средств.

В целом Министерству обороны предписывается разработать и развернуть интегрированную систему ПРО, способную противостоять ракетным угрозам любого порядка. По состоянию на 1 апреля 2006 г. в состав группировки войск (сил) ПРО входили:

• 9 противоракет ГБИ в позиционном районе Форт-Грили (шт. Аляска) и две – на АвБ Ванденберг (шт. Калифорния);
• 9 противоракет «Стандарт-3» и 12 усовершенствованных РЛС многофункциональной системы оружия (МСО) «Иджис» на двух крейсерах и 10 эсминцах ВМС США;
• около 300 противоракет «ПАК-3» в составе дивизионов ЗРК «Патриот» сухопутных войск;
• объединенная система управления ПРО в составе Центра интеграции систем ПРО (АвБ Шривер, шт. Колорадо), командный пункт противоракетной системы ГБИ (Хантсвилл, шт. Алабама), пункт управления пуском ПР ГБИ (шт. Аляска), многоканальная высокоскоростная сеть передачи данных и связи на территории США;
• РЛС на постах Файлингдейлз-Мур (Великобритания), Бил (шт. Калифорния) и Шемья (шт. Аляска).

В настоящее время развернутая группировка способна осуществить перехват одной-двух МБР, не оснащенных средствами преодоления ПРО.

Американская система ПРО/ПВО на ТВД будет способна осуществлять перехват любых целей, и воздействие на них может проводиться несколькими типами противоракетных или противовоздушных систем одновременно
Фото: U.S. Department of Defense

В процессе развертывания группировки ПРО в отличие от обычной практики впервые был применен так называемый эволюционный подход к разработке и внедрению новых систем оружия, получивший наименование «развитие по спирали». Суть его заключается в том, что без теоретической разработки окончательной архитектуры системы США сразу начали развертывание имеющихся боевых и обеспечивающих систем, способных решать задачи перехвата баллистических ракет и имеющих довольно ограниченные боевые возможности. Со временем по мере поступления в войска перспективных образцов ВВТ боевой потенциал системы ПРО будет наращиваться.

В целом можно констатировать, что на текущем этапе в системе ПРО США предполагается наличие следующих основных компонентов:

• информационно-разведывательной системы, предназначенной для обнаружения баллистических целей (БЦ) в полете (в том числе с момента старта), их распознавания и сопровождения с выдачей данных целеуказания огневым комплексам ПРО на всех участках траектории, а также для оценки результатов стрельбы;
• системы боевого управления и связи, объединяющей в единую сеть все объекты ПРО как на территории США, так и за ее пределами;
• средств перехвата БР, предполагающих обеспечение воздействия на БЦ на всех этапах ее полета – на активном, среднем и конечном участках траектории.

Все это позволяет предположить, что перспективная система ПРО будет состоять как минимум из трех эшелонов:

1-й эшелон – уничтожение БЦ на активном участке полета. В составе эшелона планируется развернуть противоракетный комплекс (ПРК) «КЕИ» (KEI – Kinetic Energy Interceptor) и самолетный комплекс лазерного оружия.

2-й эшелон – уничтожение БЦ на среднем участке полета. Будет включать противоракетную систему ГБИ и корабельный ПРК.

3-й эшелон – уничтожение баллистических целей на конечном участке полета. Основным средством перехвата МБР этого эшелона планируется ПРК ТХААД. Для борьбы с оперативно-тактическими и тактическими ракетами будет применяться ЗРК «Патриот» ПАК-3.

Кроме этого, в перспективе не исключается вывод в космос различных орбитальных систем оружия для осуществления перехвата БЦ на активном и среднем участках траектории их полета.

Предполагается, что основной формой боевого применения создаваемой системы ПРО будет оборонительная воздушно-космическая операция. Кроме этого, силы и средства ПРО станут проводить совместные операции со стратегическими наступательными силами и вести систематические боевые действия, при подготовке и во время ведения которых будут осуществляться непрерывный контроль воздушно-космического пространства, разведка и оценка характера действий противника.

Первые данные о пуске БР начнут поступать от спутников системы раннего предупреждения, расположенных на геосинхронных орбитах. Эти спутники способны обнаруживать старт МБР в течение 10–20 секунд после их пуска и сопровождать до тех пор, пока через несколько минут не прекратит работу ее стартовый двигатель. Они способны обеспечивать систему ПРО данными о месте пуска БР, а также информацией о траектории их полета. Вывод на орбиту первого спутника подобного типа был осуществлен в 2008 г.

После того как двигатели МБР прекратят работу, должны вступить в действие другие средства обнаружения в составе глобальной системы ПРО, обнаруживающие и сопровождающие боеголовки, а также осуществляющие распознавание и селекцию ложных целей или других предметов из состава сложной баллистической цели. Подобные средства обнаружения будут включать в себя наземные PTC и космические средства сопровождения ракет и их боевых блоков (спутниковая система «Стсс»). В системе ПРО, вероятнее всего, будут задействованы не менее пяти РЛС, которые США в настоящее время используют для системы предупреждения о ракетно-ядерном ударе (СПРЯУ). Система «Стсс» будет включать в себя не менее 24 спутников, расположенных на низких орбитах, для сопровождения ракет на всем протяжении их полета с точностью, достаточной для пуска и наведения противоракет.

Данные от РЛС, а также средств обнаружения, развернутых в космосе, станут передаваться в основной центр управления системой ПРО и вспомогательные центры управления в местах базирования противоракет, где будет осуществляться сопоставление данных о БЦ для оценки характера угрозы, распознавания реальных боеголовок и расчета времени пуска ракет-перехватчиков. После пуска противоракет центр управления будет продолжать оценивать поступающие данные от технических средств обнаружения и передавать скорректированную информацию на противоракеты. После оценки результатов первого перехвата система управления при необходимости выдаст команду на пуск дополнительных противоракет.

Результаты моделирования показывают, что эффективность всей системы ПРО во многом зависит от средств перехвата первого эшелона, так как при уничтожении БР на активном участке полета решается сразу несколько задач. Во-первых, одновременно с уничтожением БР происходит уничтожение ее боеголовок. Во-вторых, в этом случае фрагменты ракеты падают на территорию противника, причиняя ему дополнительный ущерб. Кроме того, уничтожение только что взлетевшей ракеты с технической точки зрения значительно проще, чем уничтожение боеголовок на среднем или конечном участке траектории полета.

В настоящее время Министерство обороны США реализует две концепции перехвата ракет на активном участке полета.

Первая концепция предполагает использование химических лазеров – лазеров воздушного и космического базирования для поражения стартующих МБР. Лазер воздушного базирования планируется разместить на самолете «Боинг-747-400» (до четырех самолетов). Предполагается поддерживать соединение самолетов в 24-часовой готовности к развертыванию на ТВД. Два самолета смогут обеспечивать круглосуточное барражирование в районе предполагаемого пуска ракет. Планируется, что время обнаружения старта будет составлять несколько секунд, а дальность перехвата ракет – несколько сотен километров. Запас топлива для химического лазера рассчитан на 30 выстрелов.

Вторая концепция основывается на использовании кинетических перехватчиков для поражения МБР на активном участке траектории. На первом этапе разрабатывается ПРК «КЕИ», который должен быть развернут на расстоянии не более 400–500 км от места пуска БР противника. Предполагается разработать противоракету, буксируемую пусковую установку, а также мобильные средства боевого управления и связи. Массогабаритные характеристики ПРК должны допускать его переброску в район оперативного развертывания военно-транспортным самолетом С-17. При успешном осуществлении программы «КЕИ» задача создания кинетического перехватчика космического базирования значительно упростится.

Эшелон перехвата ракет на среднем участке траектории будет состоять из двух компонентов – перехватчиков наземного и морского базирования.

Наземный противоракетный комплекс ГБИ предназначен для поражения боеголовок и моноблочных головных частей МБР на среднем участке траектории их полета на дальностях до нескольких тысяч километров. Как показывают исследования, в ближайшей перспективе он будет основным огневым средством перехвата БЦ на среднем участке траектории, а в дальнейшем составит один из рубежей перехвата глобальной системы ПРО.

Основу комплекса в варианте первой очереди составляют противоракеты ГБИ в ШПУ со средствами их эксплуатации, а также специфическая система боевого управления и связи. Информационное обеспечение пусков противоракет и их наведение планируется осуществлять с помощью РЛС различных типов базирования, в том числе пространственно разнесенных и формально не входящих в ПРК ГБИ.

Корабельный противоракетный комплекс дальнего перехвата предназначен для поражения БР, головных частей, ступеней разведения и боеголовок в конце среднего или на восходящем участке траектории их полета. Он разрабатывается на базе МСО «Иджис», размещаемой на крейсерах с управляемым ракетным оружием (УРО) типа «Тикондерога». Комплекс будет включать МСО «Иджис», оснащенную противоракетами «Стандарт-3» (первоначальная дальность перехвата целей – до 300 км, в дальнейшем планируется ее увеличение до 1200 км). Кроме этого, изучается возможность использования данного комплекса для перехвата МБР на разгонном участке.

В перспективе перехват ракет на конечном участке траектории полета планируется осуществлять ПРК ТХААД, который предназначен для поражения БЦ на дальностях до 200 км и высотах до 150 км. В его состав войдут пусковые установки с противоракетами ТХААД и многофункциональная РЛС «ГБР-Т». При этом дивизион ТХААД может сам являться источником информации для взаимодействующих средств, например для дивизиона ЗРК «Патриот».

Американское командование рассматривает защиту войск и объектов от авиации и ракет противника как одну из важнейших задач, решаемых в ходе проведения военных операций.

Необходимость организации противоракетной обороны войск и территории впервые возникла при проведении операции «Буря в пустыне» в 1991 г. для защиты от тактических и оперативно-тактических ракет, находившихся на вооружении иракской армии. Основу системы ПРО на ТВД составили ЗРК «Патриот»: 22 батареи (132 ПУ), развернутые в Саудовской Аравии для прикрытия аэродромов, портов, районов дислокации войск и объектов нефтяной промышленности; 7 батарей (4 американские, 2 израильские и 1 датская, всего 48 ПУ) – в Израиле для прикрытия крупных городов этой страны; 4 батареи (2 американские и 2 датские, всего 26 ПУ) – в Турции для прикрытия авиабаз. Все эти силы и средства, за исключением размещенных в Турции, активно применялись в ходе операции для поражения воздушных целей противника.

Массогабаритные характеристики разрабатываемых противоракетных комплексов должны допускать их переброску в район оперативного предназначения военно-транспортным самолетом С-17
Фото: U.S. Department of Defense

Однако американское командование признало, что несмотря на стрельбу почти в идеальных условиях (отсутствие радиопомех, одиночные пуски ОТР, равнинный рельеф местности), с применением 158 ЗУР «Патриот» в ходе операции удалось перехватить лишь 45 из 91 (50%) иракских ракет типа «Скад». В то же время наиболее достоверной представляется оценка независимых экспертов: подразделениям ПРО/ПВО коалиционных сил удалось поразить 46 из 133 иракских ОТР (35%).

В ходе операции «Буря в пустыне» был выявлен ряд недостатков ЗРК «Патриот», которые американское руководство в дальнейшем попыталось устранить. Это прежде всего малая дальность рубежа перехвата от прикрываемого объекта (менее 20 км). Кроме того, в большинстве случаев происходило поражение только корпуса ОТР, а не уничтожение головной части, что практически не уменьшает ущерба при стрельбе по площадным целям.

Эшелонированная система ПРО/ПВО на ТВД создана в ходе подготовки к проведению операции «Свобода Ираку» (2003 г.). Она была развернута на территории Кувейта, Катара, Бахрейна, Саудовской Аравии, Израиля и Турции. Система включала западную и восточную группировки сил и средств.

Западная группировка была предназначена для прикрытия территорий Израиля, Иордании, северо-западных районов Саудовской Аравии, восточной части Средиземного и северной части Красного морей; восточная группировка – для прикрытия объектов в Кувейте, Бахрейне, Катаре, северо-восточной части и восточных районов Саудовской Аравии, акватории Персидского залива и включала 10 батарей ЗРК «Патриот» модификации ПАК-2, 7 эсминцев УРО типа «Орли Берк», оснащенных МСО «Иджис» и корабельными ЗУР «Стандарт-2», 2 крейсера УРО типа «Тикондерога». В составе восточной группировки ПРО/ПВО были развернуты 17 батарей ЗРК «Патриот» (из них 10 модификации ПАК-3, все на территории Кувейта), 1 батарея ЗРК «Усовершенствованный Хок», а также 6 эсминцев УРО и 5 крейсеров УРО.

Задачи по обнаружению пусков БР и выдаче целеуказаний активным средствам ПРО/ПВО решались комплексно, с использованием систем космического, морского и наземного базирования (ИСЗ СПРЯУ «Имеюс», РЛС корабельной МСО «Иджис» и РЛС комплексов «Патриот»). Данные от спутников системы «Имеюс» о пусках ракет в реальном масштабе времени доводились до органов управления ОЦК через мобильную станцию приема, обработки и передачи данных «Джейтагс», развернутую в районе дислокации ОКП ОЦК (Эс-Сейлия, Катар). Данные от многофункциональной РЛС AN/SPY-1 корабельной МСО «Иджис» эсминца «Хиггинс» ВМС США, находившегося у берегов Кувейта, поступали непосредственно на командные пункты батарей ЗРК «Патриот».

Для повышения оперативности и точности определения параметров БЦ задействовалась РЛС AN/SPQ-11 «Кобра Джуди» из состава измерительного комплекса опытового судна «Обзервейшн айленд» ВМС США, прибывшего в Персидский залив. Кроме того, в целях обнаружения пусков использовались самолеты ДРЛО и управления Е-3 системы «Авакс» ВВС, а в качестве оперативных центров распределения информации между различными компонентами системы – самолеты ДРЛО и управления Е-2С «Хокай» палубной авиации ВМС США.

За время ведения боевых действий группировкой ВС США и их союзников было перехвачено 9 из 12 запущенных ракет «Аль-Самоуд» и «Аба-биль» (дальность – 150 км, масса БЧ – 200 кг). Три неперехваченные ОТР были определены как не представляющие угрозы американским войскам и обороняемым объектам и их обстрел не осуществлялся.

Опыт боевого применения ЗРК «Патриот» в операциях 1991 и 2003 гг. подтвердил возможность использования данных комплексов для решения задач ПРО объектов, группировок войск и территории. Боевая эффективность ЗРК «Патриот» при перехвате ОТР возросла с 35% в операции «Буря в пустыне» практически до 100% (по американским данным) в операции «Свобода Ираку». Однако эффективность применения ЗРК по маловысотным и низкоскоростным целям оказалась крайне низкой.

Для придания возможности противодействия новым средствам воздушно-космического нападения, которые могут применяться в региональных войнах, американское командование сосредоточило усилия на модернизации существующих зенитных ракетных средств (ЗРК «Патриот») и создании новых средств борьбы с воздушным противником (ПРК ТХААД). При этом ставка сделана на интеграцию всех боевых средств в единую систему.

Предполагается включение в боевой состав нового противоракетного комплекса ТХААД, с командного пункта которого может осуществляться руководство боевыми действиями созданной группировки ПРО/ПВО на ТВД.

Получение разведывательной и радиолокационной информации будет осуществляться с космических систем «Сеюс» и «Стсс», систем воздушного базирования «Авакс» и «Хокай». Кроме этого, предусмотрен канал получения радиолокационной информации с МСО «Иджис».

Основное преимущество новой системы – ее «модульность», то есть силы и средства ПРО/ПВО будут формироваться под конкретную противостоящую группировку противника с возможностями подключения в ее состав новых средств ПРО/ПВО в зависимости от складывающейся обстановки. Новая группировка будет способна проводить сетецентрические операции, то есть будут организованы слаженные действия в границах нескольких систем оружия. Управление этими системами станет вестись с единого командного пункта ПРО/ПВО на ТВД. Вся информация о действиях противника будет отображаться в реальном масштабе времени.

Необходимо отметить, что система ПРО/ПВО на ТВД будет способна осуществлять перехват любых целей и воздействие на них может проводиться несколькими типами противоракетных или противовоздушных систем одновременно.

Таким образом, создаваемая Соединенными Штатами система ПРО должна обеспечить защиту территории страны, ее национальной инфраструктуры, сил передового присутствия, а также войск и территории союзников от всех средств воздушно-космического нападения. Реализация этой задачи будет заключаться в поэтапном развертывании в течение ближайших 10–20 лет многоэшелонной глобальной системы ПРО с элементами космического, воздушного, наземного и морского базирования.

Применение сил и средств ПРО в глобальной войне станет осуществляться централизованно, с единого командного пункта, в рамках проведения оборонительной воздушно-космической операции. Кроме этого, силы и средства ПРО начнут проводить совместные операции со стратегическими наступательными силами и вести систематические боевые действия.

Создаваемые системы ПРО на ТВД в будущем станут неотъемлемым элементом глобальной единой системы ПРО. Информационное обеспечение систем ПРО на ТВД начнет осуществляться с помощью развернутых космических систем глобальной ПРО.

Американское руководство понимает, что в будущем границы между глобальной ПРО, ПРО на ТВД и ПВО будут становиться все менее отчетливыми. В связи с этим развитие этих систем направлено на их постепенную интеграцию между собой. В перспективе это позволит военному руководству США создать такую систему ПРО, которая сможет отразить любое нападение противника из воздушно-космической среды.