10 января, 2013

ОДИН ДЕНЬ ОПЕРАТИВНОГО ДЕЖУРНОГО

Вячеслав БЕЗУГЛЫХ

Вячеслав Иванович Безуглых родился в 1920 г. В Советской Армии с 1938 г. Участник Великой Отечественной войны, участник Курской битвы. Окончил Чкаловское зенитное артиллерийское училище (1940 г.) и Военную академию им. Фрунзе (1954 г.). Служил в должностях: командир взвода, батареи, начальник штаба и командир полка, начальник оперативного отдела – заместитель начальника штаба 21-го корпуса ПВО. Награжден двумя орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги» и другими. Полковник.

26 февраля 1971 года в 9.00 заступил на боевое дежурство расчет KП Кольского соединения ПВО. Боевая задача: охранять воздушную границу Советского Союза от внезапного нападения воздушного противника в зоне боевых действий корпуса.

Задача почетная и ответственная. Я в роли оперативного дежурного, заместителя начальника КП по боевому управлению. На разводе зачитал сводку о состоянии действий предыдущего расчета, воздушной обстановки. На охраняемом участке проходили два самолета-разведчика на высотах 3–6 тысяч метров. Нарушений не совершали. Погода: буран, пурга, улучшение погоды не предвидится.

Доложил о заступлении на дежурство на КП армии, провел тренировку расчета, игру: как действовать в случаях нарушения границы воздушными аппаратами различного вида. С представителями авиации, РТВ, ЗРВ обсудили состояние и подготовку личного состава дежурных средств в частях и состояние техники. Связался с дежурным ПВО Северного флота, сообщил о готовности средств ПВО корпуса. От них получил данные о готовности дежурных средств ПВО флота.

Все было спокойно. Но в 21.10 на западной границе зоны корпуса появился самолет на высоте пять тысяч метров, идет строго вдоль границы на удалении от нее около 1000 метров. По докладу РТВ – самолет-разведчик.

Еще раз посоветовался с представителем авиации, сможем ли мы поднять для его сопровождения истребители, учитывая сильную пургу. Ответили: поднять сможем, а вот посадить... Тем более, что если придется принуждать к посадке и самолет-нарушитель. Я подумал, что на наши аэродромы совершить посадку в такую погоду практически невозможно.

Принял решение – самолеты не поднимать, о чем доложил на КП армии. Опять же, подчеркнул, что поднять можно, сопровождать можно, но как быть дальше? Речь шла о судьбе наших летчиков. Учитывал я и опыт Великой Отечественной войны, когда наши истребители, увлекшись боем, попадали в зону зенитно-артиллерийского огня немцев. Сбивали противника, но попадало и по нашим.

Вся ответственность за боевые действия в случае нарушения границы была возложена на ракетчиков ПВО, тем более что границы огня дивизионов ЗРВ перекрывали друг друга.

Цель, тем временем, шла на положенной дистанции вдоль границы. Вдруг цель изменила курс на 90 градусов, идет на Восточную Лицу.

Смотрю на планшет – цель вошла в нашу зону и углубилась на несколько километров.

Оцениваю ситуацию и принимаю решение – при углублении цели до 100 км зенитно-ракетным огнем уничтожить ее. Огонь открывать по моей команде.

Это решение тут же передают в дивизионы. А сам докладываю на КП армии. Решение утверждается. Ракетчики уже в готовности открыть огонь.

Колеблюсь, ведь цель не вошла в означенную зону 100 км, команду на огонь не подаю.

В этот момент на КП входит заместитель командира корпуса генерал-майор авиации Кузнецов, кричит:

– Огонь не открывать!

Я докладываю обстановку и о готовности к открытию огня. Но команду генерала уже передали зенитчикам и они доложили, что команда принята, и ракеты с подготовки сняты.

Во время этих перекоманд виновник происшествия снова изменил направление и в районе Гремихи вышел на прежний курс вдоль границы на удалении 1000 метров, потом продолжил свой полет на Аляску.

Анализируя мои действия, генерал Кузнецов указал, что я в соответствии с приказом и инструкцией действовал правильно, за исключением того, что слишком рано принял решение на уничтожении цели. Нужно было подождать, пока она углубится в нашу территорию более чем на 100 км. Мол, в наше время нужно быть более внимательным к получению доказательств того, что мы правильно сбили самолет-нарушитель.

Как видно, и в то время было сложно принимать решение в строгом соответствии с приказом (инструкцией) – на бумаге одно, а действовать приходится с оглядкой, в зависимости от общей обстановки, то есть на свой страх и риск. Не на пустом же месте родилась байка о железной дороге. Успешно движется локомотив – все молодцы. А не дай бог, что – виноват один стрелочник.

Может сейчас все не так?