13 сентября, 2013

БОЕВАЯ СЛУЖБА

15 февраля 1971 года приказом министра обороны дивизия поставлена на боевое дежурство. Она стала именоваться «отдельная дивизия предупреждения о ракетном нападении» (ОД ПРН).

Принятие комплексов СПРН на вооружение, заступление дивизии на боевое дежурство для обнаружения БР на главных Северном и Северо-Западном ракетоопасных направлениях - это не просто очередное, хотя и уникальное, мероприятие в Вооруженных Силах. Это историческое военно-стратегическое событие для страны, имеющее решающее политическое значение в противоборстве ядерных держав. Был достигнут полный незыблемый паритет в силах и средствах сдерживания ракетно-ядерной войны и обеспечения неотвратимости возмездия ракетно-ядерному агрессору.

О важности СПРН, особенно после заступления на боевое дежурство, свидетельствуют многочисленные посещения, заслушивания докладов о состоянии дел на КП СПРН и в частях секретарями ЦК КПСС по оборонным вопросам, министрами обороны и оборонных отраслей промышленности, начальниками Генштаба, главнокомандующими Войсками ПВО, начальниками Главков, советниками министра обороны и многими другими высокими руководителями.

При этом всегда проявлялась доброжелательность, уважение и внимательность к личному составу, высоко оценивались его профессиональная выучка, четкость, подтянутость.

В декабре 1973 года КП СПРН посетил начальник Генерального штаба - в то время генерал армии Куликов В.Г. Терпеливо заслушал мой доклад, задал много вопросов. О результатах этого посещения мне рассказал маршал войск связи Белов А.И. В начале 1974 года в Ленинграде проводился сбор начальников связи округов. Куликов остался недоволен узлом связи ЛВО и на подведении итогов сказал, что он был на узле у Стрельникова, где порядок, как в церкви: нет беготни, все сидят на своих местах и мертвая тишина. Даже громко говорить было неудобно. Потом Белова забросали вопросами, кто такой Стрельников, но он деликатно ответил, что это не для разглашения.

В апреле 1976 года КП посетил секретарь ЦК КПСС Устинов Д.Ф. с группой работников ЦК и конструкторов. После моего доклада был осмотр боевых постов. Подводя итоги, Дмитрий Федорович сказал, что он доволен состоянием дел, но интерьер помещений не соответствует ни выполняемой задаче, ни технике. Надо навести «марафет» (так и сказал).

Через месяц он стал министром обороны, а через три месяца строители навели «марафет», существующий и поныне.

Однажды Маршал Советского Союза Огарков Н.В. заметил, что при докладах начальников боевых расчетов никто из них перед маршалом не дрожал, не терялся, хотя, наверное, делал это первый раз в жизни. Он нигде не видел такой фанатичной преданности своему вооружению.

В 1979 году по распоряжению начальника Генштаба под руководством начальника Главного штаба Войск ПВО генерал-полковника Романова С.Ф. на КП СПРН был проведен учебный сбор начальников главных штабов и оперативных управлений видов ВС, дежурных генералов всех ЦКП. Докладывать приказано было мне. Участников удивило, что существует в ВС такой КП, особенно зал боевого управления.

Вскоре на всех ЦКП были введены полковничьи должности помощников дежурных генералов по СПРН.

Заступление на дежурство не потребовало каких-либо дополнительных мероприятий, так как все от боевых документов до отдыха личного состава боевых расчетов было практически отработано в период опытного дежурства продолжительностью более года. Заступление на дежурство было обозначено боевыми приказами командиров дивизии и частей, а также соответствующим ритуалом с подъемом флага и исполнением гимна, для чего были оборудованы специальные помещения.

Особенностями боевого дежурства, в отличие от других родов войск ПВО, является его непрерывность, боевая задача выполняется в любое время суток в полном объеме, самостоятельно дежурными расчетами, без дополнительного включения аппаратуры и усиления боевых расчетов. И все это в реальном масштабе времени.

На личный состав налагалась ни с чем не сравнимая ответственность. Каждая часть отвечала за огромное по дальности, фронту и высоте ракетоопасное направление (РОН), дивизия – за несколько РОН, впоследствии армия – за все РОН. Ответственность возложена за всю страну, перед всем многомиллионным народом. Пропуск хотя бы одной ракеты противника мог обратиться для страны катастрофой.

Трудность несения дежурства – не только в физической нагрузке личного состава, постоянно находящегося за пультами контроля и управления малоподвижно и однообразно. Главное – нагрузка психологическая. Ввиду того, что все составляющие вооружения неразрывно взаимосвязаны и взаимозависимы, не только внутри части, но и в масштабе Системы, она является абсолютно коллективным оружием. Действия одного человека могут повлиять на конечный результат. Поэтому на каждом номере боевого расчета лежит огромный груз ответственности. У каждого должна быть уверенность в своих глубоких знаниях техники, в своем умении управлять ею, достигаемых на тренировках вне дежурства, на опыте, приобретаемом в ходе дежурства.

Такими качествами обладало большинство наших офицеров, что признали даже наши противники.

В 1989 г. в порядке взаимного обмена наша делегация посетила РЛС США в Туле (Гренландия), где станцию и ее аппаратуру представляли конструкторы, а военные при этом только присутствовали. Американцы во главе с помощником министра обороны США посетили нашу РЛС «Дарьял» (командир части – полковник Стрельников П.В.). Они были удивлены, что на всех боевых постах докладчиками были командир и его офицеры, хотя при этом присутствовал и главный конструктор.

В начале 1970-х годов на встрече с преподавателями кафедры ПРН академии имени Говорова я сказал, что в характеристиках офицеров мы записываем фразу «...Имеет опыт боевой работы по реальным БР». Тут же последовала реплика одного уважаемого профессора, что это излишне, так как все срабатывает автоматически, без участия человека. Мои доводы его не убедили.

Через некоторое время профессор был направлен к нам на стажировку, и я взял его с собой на испытание Заполярного РУП по обнаружению БР, стартующих из акватории.

Находимся на КП узла. Следует доклад: «Есть обнаружение!», «Есть захват!», «Есть сопровождение!» Звук сирены, загорается транспарант «Внимание!» Мертвая тишина. Наступают долгие секунды, пока не последовал доклад: «Цель вышла из зоны!» Так по каждой ракете.

Все это слушали на всех боевых постах с великим напряжением, везде были готовы к переходу на резерв в случае срыва с сопровождения.

Спрашиваю профессора о его впечатлении. Он ответил, что за эти минуты он взмок и переволновался, хотя был всего лишь зрителем. Теперь он согласился, что писать об этом в характеристиках офицеров надо.

Особое внимание уделялось личной подготовке и слаженности в работе оперативных дежурных (ОД), дежурных инженеров (ДИ) и дежурных по связи (ДС), от качества боевой службы которых в решающей степени зависела боевая готовность в экстремальной обстановке самостоятельно на свою ответственность принимать решения.

Например, в 1976 г. из-за аварии на головной подстанции Госэнерго на КП СПРН отключилась аппаратура передачи телекодовой и телеграфной связи с ЦКП и частями. Оперативный дежурный подполковник Силаев в этой обстановке принял единственное возможное решение, приказав ОД частей докладывать при обнаружении БР и о функционировании комплексов по каналам оперативно-командной связи, а дежурному по связи – включить на безвызовный режим все узлы связи.

На всех КП назначены были офицеры, державшие непрерывно телефонные трубки у уха и докладывавшие о состоянии частей. Таким способом поддерживалась связь и с ЦКП до восстановления штатного режима. За эти действия Силаев получил благодарность от начальника Генштаба. Этот случай стал поводом для замены соответствующей аппаратуры на более устойчивую.

Особенно отличались офицеры Карпов А.Т., Буртаев Б.Ф., Хижняков Н.Д., Науменко Н.И., Кошкин М.И., Петров С.Е. и многие другие. Полковнику Карпову даже была посвящена статья в газете «Красная Звезда».

Впервые в ходе дежурства решалась задача психологической совместимости лиц боевого расчета, которые вместе находятся в изолированных помещениях непрерывно 12 часов в сутки месяцами и годами. Были неоднократные случаи замены людей не только номеров, но и начальников расчетов. Был случай, когда за неуживчивость и строптивость офицер освобожден от должности оперативного дежурного части.

Главным показателем непрерывной боеготовности техники, самоотверженности, технической дисциплины и выучки личного состава является обнаружение отечественных и иностранных БР, а также сопровождение наиболее важных космических объектов (КО) и выдача о них достоверной информации на ЦКП о БР или на Центр контроля космического пространства (ЦККП) о КО.

Так, за 1970–1980 годы было обнаружено и выдано на оповещение более 70 отечественных БР, стартовавших из акваторий Норвежского и Охотского морей. Ярким примером способности СПРН было обнаружение БР, стартовавших парами с минимальным интервалом одновременно с обеих акваторий в марте 1977 года.

Неоднократно обнаруживались метеорологические ракеты, запускаемые в Норвегии.

С 1975 г. Китай начал испытания своих ракет со своих баз с падением на полигоне в пустыне Такламакан. Ни одна ракета пропущена не была.

В 1977 г. был обнаружен старт БР по строго вертикальной траектории на высоту 3000 км из совсем неизвестного района Куньминь вблизи Китайско-Индийской границы. Специалисты ГРУ доказывали, что в том районе у китайцев ничего нет. Операторы рассчитали, что такую энергетическую мощность двигательной установки может иметь новая ракета. Наши специалисты документально подтвердили, что это не ошибка РЛС, а реальная траектория. Эти доводы поддержал маршал Батицкий П.Ф. Через некоторое время из ГРУ сообщили, что, действительно, в Куньмине закрытый полигон, и там был произведен первый пуск БР «Дун-3». На всех стратегических картах с нашей подачи появилась новая китайская база.

С 1976 года старты ракет с территории США стал обнаруживать комплекс УС-К. В июле 1979 года впервые в автоматическом режиме была передана, и на КП СПРН принята информация о старте МБР США с базы Ванденберг (Калифорния) с точкой падения на полигоне атолла Кваджелейн в Тихом океане. Это был момент завершения создания комплексной Системы ПРН.

В начале 1980-х годов в США начался запуск космических аппаратов многоразового использования «Шаттл». Необходимо было установить возможность УС-К по обнаружению его старта и определить параметры пламени работающей двигательной установки. Для этого надо было перенацелить космический аппарат УС-К от наблюдения за Ванденбергом для наблюдения за базой Канаверал (Флорида). Необходимо было передвинуть аппарат по той же орбите с Запада на Восток на огромную дальность.

От расчета КП УС-К требовалась ювелирная работа и исключительная выдержка. Положение на орбите аппарата определялось по его радиосигналам с высоты в десятки тысяч километров. Любая ошибка, и даже малейшая неточность в выдаваемых на аппарат командах грозила его потерей.

Боевой расчет справился с этой задачей блестяще. По оценке представителя Генштаба, по своей важности сделанное имело стратегическое значение. В дальнейшем подобные обнаружения старта стали систематическими. В январе 1986 года наблюдалась катастрофа «Шаттла» на начальном участке траектории ракеты-носителя.

В 1980-х годах обнаружены новые уникальные возможности СПРН. В ходе войны между Ираком и Ираном южный «Дарьял» обнаружил более 130 оперативно-тактических ракет, применяемых Ираком против Ирана. В 1990-х годах испытательные пуски таких же ракет были обнаружены с территории Израиля. К сожалению, данные об этой боевой работе не были востребованы в полной мере командованием Войск ПВО, а ведь эти данные уникальны для отработки задач и совершенствования средств противосамолетной обороны. Только РЛС СПРН может определить с высокой точностью параметры траектории, скорость полета.

Вместе с тем, в ходе боевого дежурства были серьезные недостатки и даже промахи.

Так, в 1978 году на РУП-1 была обнаружена отечественная ракета. Сопровождение было устойчивым, но перед концом сопровождения ведущая ЭВМ остановилась, вторая автоматически на сопровождение не включилась. Оператор вручную включил третью, которая заново начала сопровождение, но до конца не хватило трех секунд, так как ракета вышла из зоны обнаружения.

В 1978 году оператор КП УС-К при передаче команд космическому аппарату на орбиту перепутал клавиши пульта управления, в результате чего аппарат был выведен из рабочего участка и перешел в режим ПСО.

Особую озабоченность и постоянную тревогу у командования и конструкторов вызывала возможность выдачи несанкционированной информации о ракетном нападении. Она могла быть по многим причинам, в том числе и по вине личного состава, что особенно недопустимо и квалифицировалось как уголовное преступление.

В марте 1979 года на КП СПРН при заступлении на боевое дежурство начальник расчета при проведении функционального контроля боевой программы резервной ЭВМ, не заслушав доклад об отключении эталонной траектории, ввел ЭВМ в боевой режим, что вызвало ложную тревогу. Виновные были строго наказаны, а эталонная траектория конструктором была скорректирована в этот же день.

Безобразный случай произошел в январе 1978 года. Одну из частей посетил вновь избранный секретарь ЦК КПСС, которому два сопровождающих его солидных специалиста решили показать работу РУП при ракетном нападении, отдав соответствующее распоряжение командиру части. Командир части допустил вопиющую безответственность. Он должен был знать, чем закончится эта показуха, обязан был запретить это, доложив на КП армии и командиру дивизии.

В присутствии любого начальника ответственность за часть несет ее командир. В ЭВМ боевого режима была введена модель, не предупредив об этом КП армии, а оттуда не передали на ЦКП. Следовательно, через КП СПРН на все ЦКП была выдана информация о групповом ракетном нападении на СССР. Быстро опомнившись от своей оплошности, доложили на КП армии. ОД полковник Карпов А.Т. оповестил ЦКП, что это ложная тревога, за 7 минут до «падения» ракет. Этот случай вызвал законный гнев министра обороны, потребовавшего уволить упомянутых «специалистов» и командира части из армии без пенсии. Главком маршал Батицкий П.Ф. взял под защиту виновных и сам распорядился их судьбой.

В июле 1983 года по информации с борта космического аппарата на КП УС-К был сделан ложный вывод о массовом старте ракет с территории США. Только глубокие знания и профессиональный опыт позволили оперативному дежурному подполковнику Петрову С.С. мгновенно оценить обстановку и не допустить выдачу информации на КП СПРН. Причиной явилась недоработка боевых программ бортовой и наземной ЭВМ.

Этот случай был предметом нелицеприятного разговора министра обороны с главным конструктором.

Исключение ложной информации с первого дня создания СПРН было особой больной проблемой, решаемой техническими и алгоритмическими (программными) способами. Причин для их возникновения множество. Никакими лабораторными и расчетными способами всего предусмотреть невозможно. Во многих случаях расчеты командных пунктов, кроме докладов о случившемся, были бессильны что-либо предпринять для их недопущения. Все достигалось на горьком опыте. Каждая ложная информация, особенно, с выдачей на ЦКП, независимо от причин, вызывала справедливую резкую отрицательную реакцию у высшего руководства, так как могла привести к необратимым последствиям, спровоцировав ракетно-ядерную войну. Кроме того, ложные тревоги компрометировали, подрывали доверие к СПРН.

Неоценимый вклад в контроль космоса вкладывают РЛС СПРН, непрерывно выдавая информацию на Центр контроля космического пространства (ЦККП) о параметрах орбит огромного (30–50 тысяч в сутки) количества ИСЗ, пересекающих зоны обзора станций.

В июле 1975 года уверенно справился с задачей по сопровождению, стыковке и расстыковке космических кораблей «Союз» и «Аполлон» (США) Крымский РУП (командир – полковник Полтава И.М.). После расстыковки из-за неполадок в системе ориентации забеспокоился экипаж «Аполлона», на своей ли орбите находится корабль. С ЦККП поступила команда проверить параметры орбиты. Действиями расчета узла лично руководил И.М. Полтава. Анализ параметров орбиты на ЦККП подтвердил, что она штатная. Действия расчетов одобрил главком маршал Батицкий П.Ф.

В 1979 и 1980 годах такая же работа была проведена по пролонгации точек падения отечественного и американского космических аппаратов с атомными реакторами на бортах и вышедшими из-под управления с Земли из-за технических неисправностей на них.

В связи с этим, считаю совершенно недопустимым, когда, согласно проводимой военной реформе, сокращается количество РЛС, осуществляющих обзор космического пространства, что создает брешь в зоне обзора на РОН, которую могут использовать для провокационного пуска БР. Снижается уровень возможностей по сдерживанию ракетно-ядерной войны.

Кроме того, и в мирное, и в военное время при ведении боевых действий с применением обычных средств поражения в войне (военных конфликтах), исключительно важное значение имеет постоянный и непрерывный контроль космического пространства средствами СПРН, определяющими параметры орбит ИСЗ, находящихся в космосе. Сотни таких ИСЗ, как наших, так и иностранных, постоянно находятся на орбитах, и из них 50–70 % имеют военное значение. Важно учитывать неопровержимые факты, что при назревании военных конфликтов увеличивается количество ИСЗ (Сирия – 1982 г., Ливия – 1986 г., Персидский залив – 1991 г., Югославия – 1999 г.).

Следовательно, усиление группировок ИСЗ – это неоспоримый демаскирующий признак подготовки к боевым действиям. Решающая роль в раскрытии этого признака принадлежит РЛС СПРН И ЦККП.

Уязвимым местом для системы РЛС с их высочайшей чувствительностью приемных устройств является зависимость от геофизических явлений. Так, 18 апреля 1979 г. с 16.20 до 17.45 были подавлены сильнейшими помехами от солнечных возмущений (пик 11-летнего цикла) РЛС и радиокосмическая связь одновременно на Северном, Северо-Западном и Западном РОН. Действия расчетов КП по ослаблению помех результатов не дали.

Мне, находившемуся в это время на КП, позвонил начальник Генштаба маршал Огарков, которому было доложено, что несанкционированные помехи противника исключены из-за огромной разобщенности РЛС, да еще одновременно с точностью до секунды. По опыту и характеру помех их причина геофизическая. Маршал приказал разобраться и доложить. На другой день (помехи были в воскресенье) был найден главный геофизик Академии наук академик Федоров Е.К., который только при разговоре с ним генерала Завалия Н.Г. узнал о случившемся, подробно расспросил и позвонил Огаркову о редком явлении, перед которым человечество бессильно.

Непрерывный обзор космического пространства позволил набрать ценнейшую статистику и выработать прогнозы для практических действий боевых расчетов при воздействии полярных сияний, сверхрефракции по их интенсивности, времени года, времени суток. Ученые подтвердили, что такими данными в стране никто не обладает.

Какая бы ни была техника, при ее разработке конструкторы всего предусмотреть не в состоянии, тем более при такой сложнейшей как СПРН, где функционирование комплекса находится в мельчайшей взаимозависимости всех составляющих элементов, которые создаются разными конструкторами, не всегда знающими конечный результат.

9 мая 1977 года на КП СПРН одновременно остановились три ЭВМ с боевыми программами. Информация о состоянии системы передавалась по каналам оперативно-командной связи расчетами КП узлов на КП СПРН, а оттуда на ЦКП. Попытки найти причину силами личного состава результатов не дали. Был вызван главный конструктор ЭВМ Карцев М.А. Работа велась непрерывно под руководством главного конструктора Системы Репина В. Г. Все досконально было проверено. Машины стоят.

На вторые сутки один из офицеров решил проверить на ощупь около сотни контактов коммутационного устройства энергопитания ЭВМ. Он нашел в отдаленном помещении единственный контакт, пайка которого оказалась некачественной, и он отошел от своей платы на миллиметр. Десятки людей не могли визуально определить этот злополучный контакт. На пайку контакта потребовалась одна минута. Боеготовность была восстановлена. После этого была проведена развязка питания на каждую ЭВМ отдельно.

Этот случай был поучительным. Выяснилось, что офицеры-технологи толком не знают, как запитывается их аппаратура, а энергетики не имели твердого понятия, что они запитывают. Для исключения подобного были организованы занятия.

В ходе опытного и, особенно, боевого дежурств не только набираются опыта боевые расчеты, но постоянно совершенствуется вооружение. В выявление недостатков, в разработку предложений большой вклад вносят офицеры. Не было случая, чтобы главные конструкторы Минц А.Л., Савин А.И., Репин В.Г., Меньшиков А.В. не прислушались к предложениям войск. Например, только в 1980 году в боевую программу КП СПРН было внедрено более 100 предложений офицеров. Не было случаев, чтобы какой-либо конструктор обвинил офицеров в чем-либо в ходе повседневного выполнения боевой задачи. Отношения строились на взаимном доверии и совместном решении задач.

Серьезным испытанием и, одновременно, приобретением неповторимого опыта является участие дивизии, а в дальнейшем армии в стратегических учениях, проводимых министром обороны и Генштабом на правах равноправного участника наряду с другими родами войск и даже видами ВС. Придавая особую государственную важность, при заслушивании доклада решения на боевое применение СПРН присутствовали только руководители учения и генералы центрального аппарата. От войск генералы не допускались. Хотя я присутствовал при их докладах.

Обычно на всех учениях первый этап отыгрывался в условиях применения обычных средств поражения. На одном из учений на этом этапе авиация «противника» с относительно небольшой дальности подавила РЛС РУП, о чем было доложено руководителю учения – начальнику Генштаба. Выяснив дальность и высоту, с которых авиация может подавить РЛС, он приказал нанести на планшеты и индикаторы командных пунктов армий и соединений ПВО рубежи, до которых не могут быть допущены постановщики помех противника.

На другом учении, на этом же этапе авиацией «противника» была «выведена» из строя РЛС «Дарьял». Узнав об этом, министр обороны приказал надежно прикрыть все РУП зенитно-ракетными средствами и считать их первоочередными объектами прикрытия. После учений это приказание министра было выполнено реально в короткие сроки.

Этап учения с применением ядерного оружия, как правило, начинался с внезапного пуска ракет с подводной лодки Северного флота из акватории по полигону на суше. РУП ракеты обнаруживал, выдавал информацию на КП СПРН, откуда она поступала как «Ракетное нападение» на ЦКП.

Участвуя в учениях, командование и весь личный состав проникался чувством высочайшей ответственности. Не было случая, чтобы дивизия или армия по итогам учений получили замечания.